«НИТЬ ПО РОЗЫСКУ БАНДИТА И.И. ГОЛОЩАПОВА ОБОРВАЛАСЬ…»:
из истории борьбы курского губернского жандармского управления с революционным терроризмом в 1907–1917 гг.
В Государственном архиве Курской области (ГАКО) имеются сотни дел, свидетельствующих об активной борьбе губернского жандармского управления (ГЖУ) с революционным движением в начале ХХ в. Прежде всего, это материалы судебного делопроизводства по деятельности партии социалистов-революционеров в годы революции 1905–1907 гг. Среди них особое место занимают документы, в которых рассказывается о судьбе курского террориста, члена боевой дружины Щигровского крестьянского союза партии социалистов-революционеров, «неуловимого щигровского Ивана» — И.И. Голощапова.
На его розыски были брошены лучшие силы КГЖУ. Для усиления надзора за И.И. Голощаповым был составлен список предполагаемых мест его пребывания, куда вошли адреса всех близких и дальних родственников, проживавших в Курской, Орловской и Воронежской губерниях (всего 33 населённых пунктах.) В этих местах были установлены постоянные полицейские посты, работали секретные агенты и даже полицейская собака-ищейка. За поимку И.И. Голощапова губернатором было обещано вознаграждение в размере 300 руб. Но «образованный, физически выносливый и изворотливый террорист», совершавший экспроприации и убийства на границе Воронежской и Курской губернии, так и не был пойман полицией. Что нам известно об этом человеке?
Иван Иванович Голощапов родился в 1878 г. в многодетной семье крестьянина села Нижне-Гурова Средне-Расховецкой волости Щигровского уезда Курской губернии. С ранних лет ходил на заработки в Донбасс, где приобрел редкие для тогдашней деревни специальности кузнеца, слесаря, токаря. «Отличный слесарь и кузнец», — так оценивала курская полиция его профессиональные навыки(1). Как выглядел революционер, трудно представить — в личном деле И.И. Голощапова отсутствует его фотография. Портрет террориста был составлен со слов тех, кто его хорошо знал: «Среднего роста, с короткой шеей; цвет волос на голове — тёмно-русый; губы толстые, усы — большие, чёрные, густые; бритый, на левой щеке небольшая родинка тёмного цвета; глаза маленькие; брови густые, нависшие; ноги неправильные, ходит в развальцах; руки большие и длинные, на одной из них средний палец с неправильным первым суставом и вросшим ногтем, а другой большой палец с уменьшением…»(2).
В годы Первой российской революции И.И. Голощапов, как и многие его односельчане, входил в Щигровский союз партии социалистов-революционеров, созданный путём слияния крестьянского братства с местным эсеровским комитетом. Это событие произошло 29 июля 1906 г. на состоявшейся в Щиграх конференции крестьянских работников. Возглавляли организацию Михаил Александрович Меркулов(3) и Иван Емельянович Пьяных(4), будущие депутаты I и II Государственных дум. К концу 1906 г. комитету этого союза удалось организовать в сёлах и деревнях Щигровского уезда 37 подкомитетов. Среди них – Кошелёвский, Васютинский, Нижнегуровский, Новосавинский и другие комитеты, а также подкомитеты – Липовский, Михайловский, в с. Крестищах и т.д.(5) Вокруг вышеназванных комитетов группировались «сочувствующие», сосчитать которых практически невозможно. Так, у одной местной организации в 58 человек число сочувствующих доходило до 400 крестьян(6). По данным ГЖУ известно, что в конце 1906 г. в ряды союза входило 946 человек(7).
Первоначально деятельность Щигровского крестьянского союза проявлялась в массовом распространении среди сельского населения нелегальной литературы. Устная пропаганда велась настолько энергично, «вызывая среди крестьян такое брожение», что, по выражению одного из знатных очевидцев, «ужас охватывал мирных жителей и ни один из них не был уверен ни в сохранности своей жизни, ни в целости своего имущества»(8). Однако в обязанности членов союза входила не только революционная пропаганда и вербовка новых членов. Для расширения деятельности комитетов союза предлагалось совершать экспроприации и заниматься подготовкой вооружённого восстания.
О серьёзности этого намерения свидетельствует тот факт, что в каждом из комитетов был назначен ответственный за его подготовку. Так, в с. Кошелёво, к примеру, подготовкой вооружённого восстания занимался Г.И. Петров, в деревне Васютино — И.Е. Пьяных и Я.И. Рогожин, а в сёлах Горяиновке и Мармыжах —
Д.К. Арцыбашев. В распоряжении членов Липовского подкомитета имелось большое количество взрывчатых веществ и оружия. Для вооружённой борьбы с верховной властью создавались целые боевые подразделения, именовавшиеся военно-боевыми отрядами. Вербовались в них в большинстве случаев люди, прошедшие военную подготовку, запасные и отставные нижних чинов. Членами таких отрядов могли быть и крестьяне, но им ставились условия: не надеяться при выступлении на возращение домой; борьбу с правительством не ограничивать территорией только своей деревни, а вести её по всей России. Члены отрядов должны были быть готовыми по первому требованию военно-боевого центра собраться в условном месте и двинуться дальше по его указанию(9).
Боевая дружина Щигровского крестьянского союза ПСР состояла из 35 человек. Наиболее активным её членом и был И.И. Голощапов(10). Массовые аресты «братчиков» КГЖУ началось летом — осенью 1908 г. Среди задержанных революционеров оказался и И.И. Голощапов. Однако в ночь на 19 декабря 1908 г. ему удалось бежать. По окончании судебного процесса о Щигровском крестьянском союзе партии социалистов-революционеров 15 июля 1909 г. военным судом было присуждено 9 человек — к смертной казни; 25 — в каторгу, 33 — на поселение, 1 — в тюрьму, подверглись высылке 133 чел. (153 — отбывали наказание). Но в деле о «Щигровском союзе» ГЖУ не могло поставить точку. Во что бы то ни стало, полиция пыталась поймать террориста, так легко ускользнувшего из-под стражи. Более того, именно со времени побега И.И. Голощапова в Щигровском уезде участились преступления. Вот как об этих событиях говорится в одном из донесений уездного исправника:
«В 1909 г. в Курске военным судом было приговорено к каторжным работам ряд крестьян Щигровского уезда, преимущественно крестьян села Нижнее Гурово. Вслед за высылкой осужденных, оставшиеся их родственники и единомышленники задались целью мести, как лицам полиции, так и лицам, являвшихся на суд свидетелями против приговоренных; их деятельность выявилась в убийстве нескольких лиц и поджогах. По агентурным сведениям инициатором этого являлись: бежавший из-под стражи крестьянин с. Н.-Гурово Щигровского уезда И.И. Голощапов, скрывавшийся крестьянин Тимского уезда К.П. Лузин, разыскиваемые Циркуляром Департамента полиции от 21 мая 1909 г. крестьяне с. Н.-Гурово М. Сопрыкин, Ф. Помогаев, и бывший студент И.Е. Черемисинов, уроженец д. Черемисино. Главарём означенной шайки является И.И. Голощапов»(11).
По мнению полиции, «преступная шайка» образовалась, поставив целью своей деятельности систематическую месть лицам, выступившим на суде свидетелями: в ночь на 21 сентября 1909 г. было совершено покушение на поджог дома и лавки свидетеля по указанному делу Д. Башкатова; в ночь на 28 июня 1909 г. выстрелом из револьвера через окно был убит помощник пристава Извекова; в ночь на 31 августа была подожжена ветряная мельница свидетеля по делу И. Кудрявцева. «За донос властям» был также убит крестьянин К.Н. Васютин(12).
Заметим, что во время следствия по делу о «Щигровском крестьянском союзе» было организовано несколько покушений на жизнь одного из главных свидетелей — священника Яструбинского и его работника Кирюхина, а затем был убит и первый «раскаявшийся» член крестьянского союза Пётр Хмелевской. По свидетельству родственников П.Н. Хмелевского подготовкой преступления руководили находящиеся под следствием И. Михайлов, В. Остриков и Г. Петров. Постановление об убийстве было передано в боевую дружину 1 июня 1908 г. Матрёной Петровой. И.И. Голощапов скрывался от полиции в с. Кошелёво у Петровых. В ночь на 23 августа 1908 г. он вместе с товарищами — Помогаевым и Чуриловым отправились в усадьбу Хмелевского. Голощапов вошёл в комнату и, осветив электрическим фонариком, убил спящего Хмелевского из «Браунинга»(13).
Как политического преступника И.И. Голощапова стали разыскивать согласно Циркуляру Департамента полиции от 21 мая 1909 г. № 1510028/44, ст. 13058. С этого времени о месте его жительства в КГЖУ стали поступать противоречивые сведения. По одним — И.И. Голощапов скрывался на Кавказе, по другим — в Беловском уезде Томской губернии. Затем он якобы снова появлялся в Щигровском уезде и продолжал «на почве мести» свою боевую деятельность.
8–9 декабря 1912 г. в г. Воронеже состоялось заседание Особого Совещания начальников Воронежского, Курского и Харьковского ГЖУ, а также Товарищей Прокурора Воронежского и Товарища председателя Курского окружного Суда, на котором обсуждался перечень мероприятий ГЖУ в отношении задержания И.И. Голощапова.
При этом исправники ряда уездов получали следующие указания по производству розыска:
«< > По получении точных сведений о месте пребывания Голощапова или кого-либо из его шайки исправник, а за его отсутствием — его помощник или его заместитель должны немедленно с достаточным количеством стражников отправиться для задержания названного преступника, известить тотчас же по телеграфу шифром соседних исправников, начальника ГЖУ или его помощников в уезде и начальников надлежащих железнодорожных отделений. В случае если Голощапов сможет скрыться, немедленно предпринять меры к выяснению направления, в каком он скрылся, тотчас окружить место и произвести подробный обыск. Если по получению сведений место нахождения преступника было ближе к границе соседнего уезда – немедленно дать знать ближайшему становому приставу соседнего уезда, который должен тотчас же выехать на место с отрядом стражи для содействия розыску.
Чины полиции или отряды полицейской стражи соседнего уезда, не стесняясь границами уезда тот час же принимают все означенные выше меры к розыску и задержанию преступника и доносят своему начальнику.
Для покрытия расходов по организации розыска … просить начальника Курской, Воронежской и Орловской губерний ассигновать: в распоряжение начальников отделений — Мармыжанского — аванса в сумме 50 руб. и Старооскольского — в сумме 25 руб., и в распоряжение Щигровского, Тимского, Землянского, Нижнедевицкого и Ливенского исправников не менее 50 руб. каждому на разведочную часть, посылку телеграмм по розыску, снятие фотографических карточек с задержанием лиц, подходящим по приметам и на вознаграждение лица, командированного для заведывания розыском < >» (14).
Большую надежду в деле розыска И.И. Голощапова ГЖУ возлагали на секретную агентуру. Нам удалось обнаружить несколько документов, красноречиво свидетельствующих о привлечении филеров и агентов к розыску революционера. Так, 8 февраля 1913 г. ротмистр Гурович сообщал начальнику КГЖУ, что «в порядке охраны по розыску бывшего члена крестьянского Щигровского союза ПСР И.И. Голощапова и его соучастников из числа состоящих в названном союзе с 15 декабря минувшего года состоит секретный сотрудник с ежемесячной платой ему 30 руб., под кличкой «Суровый»; в Суджанском уезде работает с 1 января сего года вспомогательный сотрудник под кличкой «Аграрник». Последнему постоянной платы не установил пока, и будет зависеть от важности доставляемых сведений»(15). Кроме того, рекомендовалось также направить с агентурной целью сотрудников Дарью Свинцову и Ольгу Селунину. Известно также, что сведения по И.И. Голощапову доставлял и агент КГЖУ «Карпов».
Из донесений секретных агентов:
«…Январь 1915 г. Землянский уездный исправник Воронежской губернии — помощнику начальника КГЖУ В.Г. Нестеровскому.
В порученном мне районе все спокойно. Агентура сообщает, что Голощапов не появляется и не подает о своем пребывании вестей. Наблюдение продолжается»(16).
«10 июня 1915 г. Рыльский уездный исправник Г.И. Вознесенский: «Разыскиваемый разбойник по Щигровскому уезду И.И. Голощапов в настоящее время, по имеющимся сведениям, проживает в Владивостоке, в 60 верстах находится на постройке железной дороги в качестве подрядчика. Место, где находится Голощапов на постройке железной дороги, называется «Русский остров». Сведения об этом получены при следующих обстоятельствах: на родину было прислано письмо в с. Гурово от некоего Шубина, тот работает на островах, где пишет, что Голощапов находится во Владивостоке. Лицо, давшее эти сведения, обещало назвать фамилию, под которой скрывается Голощапов. Что касается Курской губернии и прилегающих к ней уездов Воронежской и Орловской губерний, то здесь все спокойно,, и Голощапов ничем себя не проявил. В заключение имею честь просить указаний … ввиду наступившего полного затишья свои поездки прекратить. Ротмистр Нестеровский»(17).
5 января 1914 г. Начальник Воронежского ГЖУ подполковник Домбровский от 29 декабря № 696 сообщал о том, что по полученным от Воронежского полицмейстера сведениям, разыскиваемый циркуляром ДП от 21 мая 1909 г. № 1510028/44, ст. 13058 крестьянин Курской губернии, Щигровского уезда И.И. Голощапов, проживает на хуторе Черненкова, вблизи станции «Степной» Владикавказской железной дороги в доме газетчика-еврея под фамилией Фирсов. В целях проверки этих сведений и ареста указанного лица, мною 2 января на станцию «Степная» была отправлена команда ротмистра Пожоги, прикомандированная к вверенному управлению. Сведения нашли подтверждение, но произвести арест Голощапова не представилось возможным ввиду временного его отъезда. Однако 3 января все-таки задержали Фирсова-Голощапова и передали его до выяснения личности». Вскоре удалось выяснить, что это был действительно Тимофей Иванович Фирсов(18).
При прибытии на новое место жительства И.И. Голощапов в первую очередь знакомился с полицейскими чиновниками, не скупился при этом на угощения. Первоклассный слесарь и стрелок от бога, он всегда носил с собой подзорную трубу, револьвер и винтовочный обрез. И.И. Голощапова боялись все, но не было в округе человека, который в случае необходимости не предоставил бы ему убежища. «Этот бандит чрезвычайно подвижен, очень находчив, укрываясь, пользуется сменами костюма и обличья, и ему крайне на руку панический страх, который питает к его имени крестьянское население и нижние чины полиции», — жаловался начальник Воронежского ГЖУ в Департамент полиции МВД. Вскоре все преступления, происходившие в Щигровском уезде, стали приписывать И. Голощапову. В связи с этим он написал два письма на имя курского губернатора, в которых с иронией заметил: «Всякое явление, происходящее на разной почве, случись ли убийство на романтической подкладке или личные счеты, или грабежи из корыстной цели, кража, пожар от неосторожного обращения с огнем, поджог из личной мести, убил ли кто у кого собаку или цыпленка, лежит ли на берегу убитая лягушка или воробей… — всё это приписывали мне». Поэтому, чтобы «уберечь от хулиганских выходок народ и партию социалистов-революционеров» и в надежде на то, что «начальство примет надлежащие меры», И.И. Голощапов в письме признал свою вину в 10 уголовных преступлениях.
Но вплоть до 1917 г. курской полицией он так и не был задержан…
Как относились односельчане к И.И. Голощапову? Кто-то ему сочувствовал, помогал, а кто-то осуждал. Нами обнаружены документы, красноречиво свидетельствующие об этом. Так, в список лиц, поддерживающих террориста в 1914–1915 гг. полицией было внесено более 30 человек: «С. Н.-Гурово: девица Варвара Кочергина (подруга И.И. Голощапова); А.Е. Голощапов — корреспондент между Кочергиной и Голощаповым; Е.Н. Голощапов, Иван Николаевич Голощапов, Мария Емельяновна Голощапова и др. (всего 10 чел.); село Лядовское — родственники Голощапова, в том числе невестка и мать (всего 5 человек); село Патепник — 4 человека — друзья Голощапова; село Н.-Савины — 1 чел.; село Крестище — 2 чел; Тимский уезд: деревня Васютино — 2 чел., деревня Горяиновка — 2 чел.; деревня Кресты — 3 чел.»(19).
Однако большинство крестьян осуждали действия И.И. Голощапова. Местная полиция начали проводить сходки домохозяев, на которых И.И. Голощапова представляли и безжалостным бандитом с многолетним стажем, и поджигателем, и изготовителем взрывных устройств, опасным для всех… «Не изловлен он потому, убеждали жандармы, что его укрывают родственники, друзья, соседи и другие отсталые граждане. Поэтому для избавления от злодея надо очиститься путём высылки в отдалённые губернии сочувствующих ему, чтоб его некому было укрывать…»
Устав от проводимых полицией мероприятий по его поимке, крестьяне ряда населённых пунктов Курской губернии принимали ходатайства с просьбой выселить односельчан, оказывавшим поддержку боевику. Вот некоторые из них: «Мы, ниже подписавшиеся крестьяне Курской губернии Щигровского уезда, Хохловской волости, с. Алексеевки от 130 домохозяев, имеющих право голоса в числе 98 человек были 6 ноября 1913 г. на сельском сходе (под председательством нашего сельского старосты Василия Ильича Смирнова), где обсуждали вопрос о выселении из среды нашего общества порочащих его членов с их семействами, которые, по нашему убеждению, соприкасаются с разбойником И.И. Голощаповым. Он разыскивается несколько лет полицией и судебными властями, но задержание его не представляется возможным, вследствие укрывательства его нашими однообщественниками Павловыми. Выселению подлежат: Петр Васильевич Павлов (со всем семейством) и Иосиф Васильевич Павлов (со всем семейством). Подпись: 98 домохозяев».
«5 ноября 1913 г. 96 домохозяев д. Горяиновка Липовчанской волости Щигровского уезда Курской губернии приняли ходатайство о выселении семьи О.Ф. Федоринова, поддерживающей И.И. Голощапова. Подобное решение поддержали 550 крестьян с. Села Н.-Гуров Средне-Расховецкой волости Щигровского уезда Курской губернии. Они подписались под ходатайством о выселении родственников террориста: Лаврентия Ивановича Голощапова (с семьей), Давида Ивановича Голощапова (с семьей), Акулины Антоновны, Александры Егоровны и Веры Пименовны Голощаповых, а также А.А. Токаревой и ее мужа и М.А. Токарева со всем семейством»(20).
После сельских сходок жандармские власти составили список хозяйств, за которыми устанавливалось тайное круглосуточное наблюдение, так как в них, по их мнению, мог укрыться И.И. Голощапов. Этот список включал: по Щигровскому уезду: в Нижнем Гурово 12 хозяйств, Ледовском — 6, Новых Савинах – 3, Горяиновке и Васютино — по 2, Панском, Старых Савинах, ст. Кшень, Верхнем Гурово, Становом и Щиграх — по 1, всего по уезду 31 хозяйство; по Тимскому уезду: в Крестище 4 хозяйства; по Землянскому уезду: в Натальино 4 хозяйства, по уезду 7 хозяйств; по Ливенскому уезду: в Михайлоанненке 1 хозяйство, по уезду 8 хозяйств; по Нижнедевицкому уезду 6 хозяйств; по Воронежскому уезду 2 хозяйства; по Фатежскому уезду, по области Войска Донского, Тамбовской и Томской губерниям — по 1 хозяйству, а всего по стране 62 хозяйства.
Скоро этот список дополнили украинскими, поволжскими, алтайскими и сибирскими хозяйствами, и он удвоился.
Итак, курская, воронежская и орловская полиция и жандармерия, привлекая на помощь сотни гражданских лиц и расходуя многие тысячи рублей, усердствовали до февраля 1917 г., но поймать И.И. Голощапова не смогли.
Как сложилась судьба террориста после Февральской революции 1917 года? Вернулся в родную деревню и продолжил революционную деятельность? Нам удалось обнаружить заметки в эсеровской газете «Курская жизнь» за 27–28 августа, в которых говорилось об аресте И.И. Голощапова: «25 августа 1917 г. по настоянию Комиссии общественной безопасности губернским комиссаром в 10 час. вечера был вызван в дом комиссара начальник разведывательного бюро Змиев. Змиев и его помощник сообщили, что арест Голощапова производился военными властями в присутствии прокурора Брежизовского и коменданта Тихомирова(21).
Несколькими днями позже в той же газете была помещена ещё одна заметка «К аресту Голощапова», в которой говорилось следующее:
«На запрос комиссии общественной безопасности о причинах ареста Голощапова 28 августа прокурор уведомил комиссию общественной безопасности и Исполнительный комитет Народного Совета, что Голощапов арестован на основании ордера прокурора Харьковской Судебной Палаты и постановления судебного следователя Землянского уезда Воронежской губернии. Голощапову было предъявлено обвинение в убийстве двух лиц»(22).
В конце августа И.И. Голощапов был отправлен в Харьков.
Однако революционные события осени 1917 г. спасли его от тюрьмы. К этому времени он примкнул к партии левых социалистов-революционеров. Был председателем Среднерасховецкого волисполкома. В январе 1918 г. являлся делегатом III Всероссийского съезда Советов от Воронежской губернии с правом решающего голоса. В числе 125 левых эсеров вошёл во ВЦИК.
В Среднерасховецкую волость И.И. Голощапов возвратился в середине февраля убеждённым сторонником большевиков, где и был убит неизвестными. По данным курских краеведов, ими оказались бывшие активисты Щигровского крестьянского союза периода 1905–1907 гг.(23)
Можно по-разному относиться к личности И.И. Голощапова. Конечно, террор вообще и как метод политической борьбы в частности в цивилизованном обществе неприемлем и не может быть оправдан. Это доказано и историей, и современностью. Да и смерть самого И.И. Голощапова — тому подтверждение. Но, несомненно, одно: жизнь и судьба Ивана Ивановича Голощапова — это одна из интереснейших страниц политической истории Курского края.
ПРИМЕЧАНИЯ:
1. ГАКО (Государственный архив Курской области). Ф. 1642. Оп. 2. Д. 341.
3. Меркулов Михаил Александрович родился в 1875 году в селе Стаканово Щигровского уезда Курской губернии в зажиточной крестьянской семье. В 1887 г. окончил курс Стакановской земской школы. Затем учился в Щигровском уездном училище (1887-1890 гг.), казённой сельскохозяйственной школе (1894 г.). В 1896 г. его призвали на действительную службу в армию. После увольнения в запас в 1899 г.
М.А. Меркулов работал делопроизводителем в волостном суде с. Стаканово, затем поступил на службу в курское губернское земство. В годы русско-японской войны
1904 г. М.А. Меркулова зачислили в 272-й Корочанский полк, в котором он служил до 7 декабря 1905 г. По возвращении домой занялся революционной деятельностью, примкнув к партии социалистов-революционеров. Был избран депутатом в I Государственную думу, где входил во фракцию Трудовой группы. Как член думской аграрной комиссии выступал в прениях по аграрному вопросу, выступал за национализацию земли и бесплатную передачу ее крестьянам на уравнительных началах. В мае 1906 года совершил поездку по Курской губернии, во время которой встречался с избирателями. После возвращения в Петербург выступил с отчетом о поездке на одном из заседаний Трудовой группы. Член редколлегии газет «Известия крестьянских депутатов», «Трудовая Россия» (1906 г.), редактор газеты «Голос» (1906 г.). Его подпись стоит под аграрным «Проектом 33-х», «Выборгским воззванием».
В 1907 году арестован как участник крестьянского вооруженного восстания в Щигровском уезде. В июле 1909 года Временным военным судом в Курске приговорен по делу о Щигровском крестьянском союзе («Щигровская республика») к смертной казни. По ходатайству председателя III Государаственной думы Хомякова смертная казнь была заменена 10 годами каторги по 129 и 102 ст. 2 ч. Уголовного уложения. заменённой 10-летней каторгой. Освобождён после Февральской революции. Участвовал в работе Демократического совещания (сентябрь 1917 года, Петроград), от Советов крестьянских депутатов был избран в члены Временного совета Российской Республики (Предпарламента). Депутат Учредительного собрания от Курского избирательного округа (по списку партии социалистов-революционеров). В 20-е годы был членом Всероссийского общества бывших политкаторжан и ссыльнопоселенцев. Репрессирован в 1937 г. Реабилитирован посмертно в 1989 г.
4. Пьяных Иван Емельянович родился в 1865 г. в деревне Васютино Щигровского уезда Курской губернии. Имел среднее крестьянское хозяйство. В 1903 г. примкнул к местной эсеровской организации. В 1905-1907 гг. активно работал во Всероссийском крестьянском союзе, принимал участие в создании местного отделения союза в Щигровском уезде. В 1906 г. был избран депутатом во II Государственную думу по крестьянской курии Курской губернии. На заседании Думы (07.03. 1907 г.) внёс предложение об организации комиссии для оказания помощи голодающим, выступал по аграрному вопросу, высказывался за принудительное отчуждение помещичьих земель и передачу их крестьянам бесплатно на уравнительных началах. Осенью был арестован по делу «Щигровской республики»; вместе с ним были арестованы жена, дочь и сын (семью Пьяных обвинили в организации убийства провокатора В. Тихонова). Временным военным судом в Курске был приговорён к смертной казни, заменённой бессрочной каторгой. Наказание отбывал в Тобольске (1909-1914 гг.) и Шлиссельбурге (1914-1917). В 1916 г. – начале 1917 года В.Л. Бурцев начал кампанию в демократической прессе за освобождение Пьяных, доказывая его непричастность к убийству Тихонова. После Февральской революции 1917 г. освобожден. Участвовал в работе Демократического совещания (сентябрь 1917 г.; избран во временный совет Российской республики – Предпарламент) от Советов крестьянских депутатов. Являлся депутатом в Учредительное собрание по Курскому избирательному округу от партии социалистов-революционеров. В 1920-е годы поддерживал МПСР (Меньшинство партии социалистов-революционеров), был членом Всероссийского общества бывших политкаторжан и ссыльнопоселенцев. Умер 21 февраля 1929 г. Старшие сыновья И.Е. Пьяных погибли: Иван — в борьбе с деникинцами, а Дмитрий пал смертью храбрых в бою с гитлеровскими захватчиками в Сталинграде.
10. Не без участия дружины с февраля 1907 г. в уезде начались систематические поджоги: огнем истреблялось не только имущество помещиков, но и представителей духовенства. Так, 28 февраля был совершён поджог экономии И. Белявского, немного позже — экономии П. Савенкова, Н. Михайлова и др. По словам члена союза Петра Хмелевского, одна из конференций представителей местных комитетов призвала крестьян совершать «одновременные массовые поджоги на территории всего Щигровского уезда». Для этой цели членом союза студентом — химиком В. Остриковым были изготовлены «особые снаряды из жидкости». Им же был изобретен химический состав такой жидкости, которая воспламенялась тогда, когда на обработанные ею предметы попадали лучи солнца. Взрывчатые вещества доставлялись в комитет членом боевой дружины С. Базаровым, служащим земского аптекарского магазина. Он же снабжал товарищей горючим материалом. Кроме поджогов и взрывов члены союза совершили нападения на дом дворянки Абердяевой, организовали убийство крестьянина В.Н. Тихонова, являвшегося агентом КГЖУ.
23. Неуловимый борец с царизмом / Земля кшенская // [Электронный ресурс]. Режим доступа: stkshen.ucoz.ru›Knigi/Zemlia/borba_za.htm (дата обращения 5.04.2012).
Опубликовано: статья в сборнике "Грани гуманитарного знания. Сборник статей к 60-летию профессора Сергея Павловича Щавелева" - Курск: Изд-во КГМУ, 2013. - 634 с., ил.
