Въ свое царствованiе Государь Михаилъ Ѳеодоровичъ направлялъ свои заботы на устройство служилыхъ людей во всѣхъ отношенiяхъ. Дворянская конница составляла въ то время главную военную силу Московскаго Государства.

Иностранцы, посѣщавшiе Россiю, приходили въ изумленiе отъ неприхотливости и выносливости дворянъ и ихъ людей во время военныхъ походовъ.

Среднее Дворянство нашей мѣстности, бывшей военной окрайной Московскаго Государства, въ началѣ XVII вѣка жило бѣдно и нелегко находило средства для исправнаго отбыванiя тяжелой военной службы. Являясь въ полкъ, дворянинъ обязанъ былъ имѣть дорого стоющее вооруженiе и лошадей, долженъ былъ привести съ собою людей, надлежащимъ образомъ вооруженныхъ и доставить продовольствiе для всѣхъ изъ своихъ средствоъ на нѣсколько мѣсяцевъ. Въ большинствѣ случаевъ дворяне Курскаго края въ то время не имѣли вотчинъ, а жили доходами съ пожалованныхъ имъ помѣстiй. Доходы съ этихъ помѣстiй были не велики. Въ семидесятыхъ годахъ XVI вѣка изъ 168 дворянъ и дѣтей боярскихъ изъ Путивльскаго и Рыльскаго края, записавшихся въ военную службу, 99 совсѣмъ не получили помѣстiй, остальные были испомѣщены не сполна, "иные вполы, а иные въ третiй и четвертый жребiй, а инымъ дали на усадьбище не помногу". Изъ этого можно видѣть, какъ трудно было жить и служить Дворянству Курскаго края. Денежные оклады были не велики, на войнѣ они выдавались въ видѣ награды, въ мирное время по 1 рублю на человѣка въ четыре года. Вообще денежные оклады едва хватали на вооруженiе дворянина.

По закону крестьяне, жившiе на землѣ помѣщика, должны были "слушаться помѣщика, пашню на него пахать, доходъ помѣщиковъ, хлѣбной и денежной и всякiй мелкой платить, чѣмъ онъ ихъ изоброчитъ" и "всякое издѣлiе дѣлать". Работая на помѣщика - Царскаго слугу - они въ его лицѣ служили Государству. Но близость вольныхъ земель, разумѣется, была для крестьянъ Курскаго края громаднымъ соблазномъ. Профессоръ Романовичъ-Славатинскiй говоритъ, что вопросъ о бѣглыхъ уже во второй половинѣ XVI вѣка былъ больнымъ мѣстомъ въ бытѣ помѣщиковъ .

Дворянамъ и дѣтямъ боярскимъ, какъ вездѣ, такъ и въ Курскомъ краѣ давались земельные прирѣзки за Царскую службу. Такъ въ XVII вѣкѣ въ царствованiе Михаила Ѳеодоровича дана была Курчанамъ служилымъ людямъ прибавка къ помѣстному окладу по пятидесяти четвертей земельныхъ владѣнiй и денегъ по 2 р. за то, что они въ городѣ Карповѣ дѣлали земляной валъ и строили деревянную крѣпость для береженiя отъ воинскихъ людей.

Отличительныя черты класса дворянъ и дѣтей боярскихъ состояли въ правѣ быть свободными отъ налоговъ и въ правѣ землевладѣнiя, но съ обязательной службой. Иначе говоря, они были служилыми людьми по отечественнымъ вотчинамъ и помѣстьямъ, бѣломѣстцами. Низшими были служилые люди по прибору. Впослѣдствiи впрочемъ съ помѣстiй и вотчинъ дворянъ и дѣтей боярскихъ были дѣлаемы различные государственные сборы.

Заботы Михаила Ѳеодоровича, направленныя на устройство разныхъ сторонъ жизни Курскаго края и его служилаго сословiя, проявлялись во все продолженiе его царствованiя. Уже въ первые годы царствованiя Государя во время военныхъ дѣйствiй на окраинахъ Государства мы встрѣчаемся съ фактами щедрыхъ даровъ Михаила Ѳеодоровича дворянамъ и дѣтямъ боярскимъ Курско-Бѣлгородскаго края за ихъ отличiя въ битвахъ, походахъ и завоеванiяхъ городовъ и острожковъ.

Въ 1631 году въ разныхъ уѣздахъ Курскаго края дворяне и дѣти боярскiя были пожалованы Государевымъ жалованьемъ за осадное терпѣнiе. Точно также выдавалось жалованье за захватъ языковъ, за убитыхъ въ бою непрiятелей, за бои съ Татарами, за раны и выходъ изъ полона. Такъ, въ Хотмышскѣ по указу Михаила Ѳеодоровича служилымъ людямъ даны были льготы "для дворовыя селитьбы и пашеннаго заводу", а также они были надѣлены сѣнными покосами и выгонами. Государемъ было пожаловано "церковное строенiе" (предметы и вещи для совершенiя богослуженiя) Соборной церкви и даровано жалованье ея причту. Разрѣшено было служилымъ людямъ за ихъ ревностную военную службу курить вино и варить пиво въ Господскiе и семейные праздники. По челобитью служилыхъ людей имъ были даны бортныя ухожеи для полученiя изъ нихъ меда и воска. Кромѣ того, члены и дѣти бѣжавшихъ изъ Курскаго края измѣнниковъ черкасъ были отданы въ работы дѣтямъ боярскимъ.

Въ 1626 году, по указу Государя Михаила Ѳеодоровича, въ Оскольскомъ уѣздѣ были поверстаны помѣстными и денежными окладами новики-дѣти боярскiя. Это поверстанiе усилило дворянское землевладѣнiе на Осколѣ, въ плодородной, но ранѣе пустынной степной мѣстности. Въ слѣдующiй разъ на Осколѣ новики были поверстаны земельными окладами въ 1633 году, послѣ разбора Оскольцевъ дворянъ и дѣтей боярскихъ, вслѣдствiе чего, а также вслѣдствiе переселенiя служилыхъ людей изъ Оскола въ окрестныя деревни и займища, возрасло въ Оскольскомъ краѣ землевладѣнiе военно-служилаго сословiя.

Просьбы дворянъ и дѣтей боярскихъ Курскаго края милостиво удовлетворялись Михаиломъ Ѳеодоровичемъ. Такъ въ 1632 году Курскiе служилые люди были освобождены отъ платежа посопнаго хлѣба за прошлые годы . Въ 1632 году въ Путивлѣ было роздано хлѣбное жалованье служилымъ людямъ, бывшимъ у межеванья Путивльскихъ рубежей съ Литовскою землею. Въ случаѣ неурожаевъ служилымъ людямъ были выдаваемы хлѣбные припасы изъ Государевыхъ житницъ какъ на пропитанiе, такъ и на обсѣмененiе полей. Послѣ пожарныхъ разоренiй, которыя весьма часто бывали не только въ деревняхъ, но и въ городахъ, обыкновенно служилымъ и жилецкимъ людямъ оказывалось вспомоществованiе.

2.

Въ 1633-1636 годахъ продолжалась придача помѣстнаго жалованья: такъ оно было выдано рыльскимъ и сѣвскимъ подъячимъ за бои съ непрiятелемъ и полонное терпѣнiе, а также дворянамъ, дѣтямъ боярскимъ и др. ратнымъ людямъ за бои, за сеунчи и иноземцамъ за выѣздъ на Государево имя. Замѣчательно пожалованiе Михаила Ѳеодоровича Осколянамъ жилецкимъ и служилымъ людямъ Царской грамоты на безоброчное владѣнiе большими рѣками: Осколомъ и Сеймомъ, а также и Котельскимъ лѣсомъ, находившимся на берегахъ рѣки Котла. Въ царствованiе Михаила Ѳеодоровича было очень много челобитiй духовныхъ и свѣтскихъ лицъ о присылкѣ въ устраиваемые и прежде существовавшiе храмы иконъ, крестовъ, Евангелiй, книгъ и другихъ предметовъ, церковнаго вина, ладону и проч. для совершенiя богослуженiя. Эти просьбы удовлетворялись щедро, въ особенности послѣ разоренiя храмовъ. Въ 1637 году въ Бѣлгородскую церковь Николы Ратнаго, разоренную Литовцами, были пожалованы по Царской грамотѣ новые образа и книги . Нерѣдко служилые люди ходатайствовали за своихъ приходскихъ священниковъ о дарованiи имъ жалованныхъ грамотъ, и такiя ходатайства имѣли успехъ. Такимъ же образомъ жалобы на притѣсненiя, которыя оказывались почему-либо служилымъ людямъ воеводами или другими начальными людьми, или посторонними лицами, какъ это видно изъ актовъ Бѣлгородскаго стола, всегда вызывали разслѣдованiе и часто присылку для производства его довѣренныхъ лицъ изъ Москвы.

Въ Осколѣ (Старомъ) въ 1638 году было обращено вниманiе на то, что служилые люди изъ города переселились въ окрестныя селенiя и займища и такимъ образомъ городъ "обезлюделъ". Составленъ былъ списокъ служилыхъ людей, "живущихъ по гумнамъ", для того, чтобы требовать ихъ къ возвращенiю въ Осколъ. Въ то же время правительствомъ, начиная съ двадцатыхъ годовъ XVII вѣка, усилена была раздача дворянамъ и дѣтямъ боярскимъ нашего края денежнаго жалованья, удовлетворялись челобитья, большею частью, объ уравненiи тягостей службы. Такъ, напримѣръ, въ 1635 году сынъ боярскiй Никита Булгаковъ писалъ Государю Михаилу Ѳеодоровичу: "Бьетъ челомъ Путивлецъ Никита Булгаковъ. Служу я тебѣ Государю лѣтъ съ тридцать, всякiя твои Государевы службы по выбору, да я жъ былъ на твоей Государевой службѣ съ ратными людьми головой подъ Батуринымъ, да подъ Ромномъ (Ромнами) былъ головишка жъ съ ратными людьми, да подъ Иванъ Городомъ былъ головишка жъ, да въ осадѣ былъ я, сидѣли, какъ приходили Литовскiе люди подъ Путивль и былъ головишка жъ, да я жъ на твоей Государевой службѣ раненъ двумя раны, ранено плечо, да пострѣленъ по правой рукѣ изъ пищали, и отъ тѣхъ ранъ я увѣченъ, да и въ иныхъ во многихъ посылкахъ на твоихъ Государевыхъ службахъ головишкою былъ же". Проситъ "для его ранъ назначить осаднымъ головою въ Сѣвскѣ вместо Алексѣя Руднева, который у приказа живетъ лѣтъ съ шесть, а служилъ по Черниговскому списку съ городомъ , поверстанъ только года съ два, а на службахъ и на бояхъ нигдѣ не былъ". Помѣта на челобитной: "143 года, ноября въ 27 день. Государь пожаловалъ, велѣлъ быть".

Въ 1630-мъ году Рыльскiе дворяне и дѣти боярскiя просили Государя о слѣдующемъ: "Испомѣщены мы въ Рыльскомъ уѣздѣ, и въ Рыльскѣ на рѣкѣ Семи твой Государевъ перевозъ, и какъ мы ѣздимъ въ твое Государево жалованье, въ свои помѣстьишка по запасы, и съ насъ, и съ людишекъ, и съ крестьянишекъ нашихъ съ запасовъ за перевозъ емлютъ. Просимъ тебя, Великiй Государь, о грамотѣ твоей Государевой, чтобы съ насъ, холопей твоихъ, перевозу не имали". Государь пожаловалъ, "перевозу на ратныхъ людехъ имати не велѣлъ", о чемъ и была послана Царская грамота Рыльскому воеводѣ князю Осипу Ивановичу Щербатову.

Въ 1633 году по указу Государя изъ Бѣлгородскихъ помѣщиковъ былъ составленъ почетный отрядъ для проводовъ изъ Москвы до Азова посла изъ Царь-Града Турскаго Мурадъ-Салтана и посла Греческаго Томы Кантакузина. Курскiй отрядъ былъ составленъ изъ лучшихъ людей, "у кого кони были добры и платье цвѣтно".

Въ 1635 году было удовлетворено ходатайство Путивльскихъ и Черниговскихъ дворянъ и дѣтей боярскихъ, выраженное въ слѣдующемъ челобитьѣ: "Служимъ мы твою, Государь, службу въ Путивлѣ отъ Черниговскаго разоренья съ 118 (1610) года по ся мѣста (по это время), а дано намъ подъ селитьбу внутри города осадныя мѣстечка, а мы съ тѣхъ мѣстъ, не выходя изъ города, всякую нужду и тѣсноту въ осадѣ терпѣли живучи. А за Путивльцы, за дворяны и за дѣтьми боярскими за многими и за попы и за подъячими на посадѣ мѣста по два, по три, и тѣ они лишнiя мѣста отдаютъ въ наймы всякимъ людямъ, а намъ дѣться негдѣ". Они просили, чтобы Государь велѣлъ пожаловать ихъ, на тѣхъ лишнихъ мѣстахъ помѣстить и дать грамоту воеводамъ. По этой просьбѣ Путивльскiй воевода Семенъ Ивановичъ Волынскiй получилъ Царскую грамоту 26-го февраля 143 года, а въ ней было писано: "ты бы въ Путивлѣ, на посадѣ у Путивльцевъ, за которыми дворовыхъ мѣстъ по 2, по 3, велѣлъ переписать и лишнiя дворовыя мѣста раздалъ бы дворянамъ и дѣтямъ боярскимъ, у которыхъ на посадѣ дворовыхъ мѣстъ нѣтъ, по сколько саженъ въ длину и поперекъ доведется, а у кого именемъ (именно) у Путивльцевъ у всякихъ людей лишнихъ дворовыхъ мѣстъ, отписать и сколькихъ саженъ вдоль и поперекъ по мѣрѣ, чье мѣсто будетъ и кому именемъ и колькимъ человѣкомъ и по Кольку саженъ вдоль и поперекъ подъ дворы отведешь, и ты быъ то все велѣлъ написати въ книги подлинно порознь впередъ для спору (на случай спора), да тѣ книги за своею рукою прислалъ къ намъ къ Москвѣ".

Давая возможность дворянамъ и дѣтямъ боярскимъ внѣ Курскаго края, а также Черкасамъ поселиться въ немъ и устраивая ихъ, въ особенности Черкасъ на новыхъ мѣстахъ жительства, Московское Правительство предписывало воеводамъ отсылать обратно за рубежъ Литовскихъ, Польскихъ и Нѣмецкихъ выходцевъ, исключая важныхъ лицъ. Въ этомъ отношенiи для Курскаго края представляетъ интересъ грамота Путивльскому воеводѣ. "Отъ Царя и Великаго Князя Михаила Ѳеодоровича всеа Русiи окольничему нашему и воеводѣ Григорiю Гавриловичу Пушкину. По нашему указу Польскихъ и Литовскихъ и Нѣмецкихъ людей, которые напередъ сего были въ нашемъ Московскомъ Государствѣ въ полону и которые въ городѣхъ сдались и по мирному договору изъ Московскаго Государства въ Литовскую и Нѣмецкую стороны и которые были для службы на заслуженномъ жалованьи, и тѣхъ всѣхъ, также и шляхтичей худыхъ, незнатныхъ и никакихъ приѣзжихъ въ нашу сторону принимать не велѣно, а велѣно имъ отказывать; что, по милости Божiей Наше Государево Величество со всѣми окрестными государствами въ миру, и безъ службы принимать ихъ въ Московское Государство не для чего. А будетъ придутъ на рубежъ изъ Литовской стороны большихъ чиновъ начальные люди, Поляки и Нѣмцы, и скажутся, что они великихъ, думныхъ честныхъ людей дѣти и братья и племянники, и собою добры и прожиточны (зажиточны), и свидѣтельные листы у нихъ есть, а въ Московскомъ Государствѣ въ полону и для службы напередъ сего не бывали, а приѣхали вновь на наше Царское имя на вѣчную службу, и о тѣхъ велѣно писать къ намъ, къ Москвѣ" . И дѣйствительно, такая предосторожность въ прiемѣ иноземцевъ была далеко не лишнею, такъ, напримѣръ, въ 1639 году Корочанскiе иноземцы опустошили Бѣлгородскiя оброчныя земли въ селѣ Стариковѣ, по рѣкѣ Корочѣ.

3.

Упомянемъ о размѣнѣ плѣнныхъ, по указу Царя Михаила Ѳеодоровича . Путивльскiе воеводы князь Гагаринъ и

Усовъ въ 1634 году писали Государю: "Изъ Путивля холопи твои, Государь, Микитка Гагаринъ и Ондрюшка Усовъ челомъ бьютъ. Сентября 20-го писалъ къ намъ въ Путивль изъ Литовской земли изъ города Прилукъ урядникъ Криштофъ Сеножацкiй и прислалъ листы свои съ пахолкомъ съ Лукашкомъ, а въ листу своемъ писалъ онъ къ намъ о женѣ своей, чтобы намъ жену его отдать ему на окупъ или на обмѣну на дѣтей боярскихъ на трехъ человѣкъ: на Семена Татаринова, Ѳедора Селиванова и Степана Дерюгина. А та жена его взята въ Путивль въ то время, какъ твои Путивльскiе ратные люди взяли въ прошломъ 141 году Рамонскiй острогъ. Съ тѣмъ же, Государь, пахолкомъ своимъ Сеножацкiй прислалъ четыре листа и писаны они польскимъ письмомъ, а въ Путивлѣ польскаго письма читать некому. Въ первомъ листѣ пишетъ онъ женѣ своей, а другой листъ прислалъ Сеножацкiй изъ Чернигова къ сыну боярскому Ивану Мокидонову, которому отдана жена его въ Путивлѣ за пристава, а третiй листъ пишетъ сынъ боярскiй Семенъ Татариновъ къ братьѣ своей къ Ивану и Григорiю Татариновымъ. А тотъ Семенъ взятъ въ полонъ въ то время, какъ стояли Литовскiе люди подъ Путивлемъ, а посыланъ онъ былъ изъ Новагородка-Сѣверскаго для языковъ. Четвертый листъ писалъ изъ Прилуки Рыленинъ Степанъ Дерюгинъ матери своей да братьѣ своей, а взятъ онъ былъ въ полонъ подъ Рыльскомъ, какъ Литовскiе люди стояли подъ Путивлемъ. И мы пахолка велѣли взять въ острогъ , потому что на посадѣ дворниковъ нѣтъ, и отдали его за пристава до твоего Государева указа. А листы посланы къ тебѣ, Государь, съ сыномъ боярскимъ Дмитрiемъ Кирѣевымъ и велѣли мы тѣ листы отдать въ Разрядъ къ думному дьяку Ивану Гавреневу, да Михайлу Данилову, да Григорiю Ларiонову".

Въ отвѣтъ на грамоту воеводъ Государь выразилъ свою волю въ посланной имъ грамотѣ, гдѣ было сказано: "И мы указали есмя на урядникову жену Сеножацкаго обмѣнить Ивана Колтовскаго съ женою и дѣтьми, а будетъ Ивана Колтовскаго не дадутъ, указали есмя на ту жену Сеножацкаго обмѣнять тѣхъ дѣтей боярскихъ. А какъ ся наша грамота придѣтъ, вы бы писали о томъ уряднику":

Относительно освобожденiя изъ плѣна въ царствованiе Михаила Ѳеодоровича обращаетъ на себя вниманiе Государева грамота 1644 года Курскому воеводѣ Ивану Филипповичу Стрѣшневу. Въ этой грамотѣ было сказано: "Билъ намъ челомъ Курскiй осадный голова Ларя Петровъ, а сказал: въ прошломъ 151 (1643) году въ приходъ въ Воронежъ взяли его на бою въ полонъ Крымскiе Татаровя, а изъ полону отпустили его за крестное цѣлованiе, что ему дати за себя откупъ въ 153 (1645) году, на Валуйкѣ во время выкупа и размѣны полонянниковъ. И мы его пожаловали есмя, велѣли отпустить изъ Курска на Валуйку для выкупа".

Въ 1642 году изъ Оскола Государю писалъ воевода Дмитрiй Плещеевъ о томъ, что присланный изъ Москвы въ 1635 году вѣстовой колоколъ былъ до его приѣзда въ Осколъ "нарушенъ и по татарскимъ вѣстямъ разбитъ" и въ сполошное время звонить не во что. Воевода просилъ, чтобы Государь велѣлъ дать указъ о присылкѣ новаго колокола, "а разбитый колоколъ, - писалъ онъ, - вѣситъ 13 пудъ и 18 гривенокъ , и въ сполошное время въ слободахъ и на посадскихъ поляхъ отъ того колокола звону не было слышно, а въ Пушкарскомъ приказѣ пишетъ же холопъ твой". Сообщенiе воеводы о недостаточности силы въ звукѣ прежняго колокола было принято во вниманiе, и въ Осколъ, по указу Государя, былъ отлитъ большiй вѣстовой колоколъ, вѣсомъ въ 15 пудъ 15 гривенокъ. Колоколъ былъ отданъ Осколянину Калинѣ Еремѣеву для доставки изъ Москвы въ Осколъ.

Другая грамота Царя Михаила Ѳеодоровича къ Оскольскому же воеводѣ Дмитрiю Плещееву касается присылки изъ Москвы новыхъ знаменъ ратнымъ людямъ вмѣсто окончательно изветшавшихъ прежнихъ сотенныхъ знаменъ. Въ своей отпискѣ воевода писалъ: "Митка Плещеевъ, холопъ твой челомъ бьетъ. Какъ по твоему Государеву указу доведетца, по вѣстямъ для поиску Татаръ воинскихъ людей, мнѣ холопу твоему послать въ походъ твоихъ Государевыхъ ратныхъ людей, и на Осколѣ, Государь, для ратнаго дѣла знаменъ нѣтъ и сотеннымъ головамъ для посылокъ знаменъ роздать нечего. А которыя на Осколѣ твои Государевы знамена были, и тѣ всѣ при прежнихъ воеводахъ въ посылкахъ отъ дождя и отъ вѣтру изветшали и избились. И отъ того мнѣ холопу твоему, вели, Государь, указъ твой учинити".

По этой челобитной въ Москвѣ были изготовлены для служилыхъ людей Осколянъ знамена и они, по изготовленiи, были посланы съ Осколяниномъ Ѳедоромъ Онахинымъ. Въ Царской грамотѣ за приписью дьяка Волошенина было указано полученныя знамена раздать сотеннымъ головамъ. Знаменъ было десять по числу Оскольскихъ сотенныхъ головъ, они были киндячныя и разныхъ цвѣтовъ.

Вновь присланные въ Осколъ вѣстовой колоколъ и знамена вскорѣ же оказались надобными по случаю появленiя въ 1642 году Крымскихъ Татаръ въ Оскольскомъ уѣздѣ. Объ этомъ писалъ въ Москву Дмитрiй Плещеевъ, что "воинскiе люди Татарове приходили и съ слободахъ и посадѣ твоихъ Государевыхъ людей имывали и слободы разорили, потому что тѣ слободы отъ города въ дальнихъ мѣстахъ, версты по двѣ, по три:". Вслѣдствiе этого Плещеевъ окружилъ Осколъ значительнымъ числомъ укрѣпленiй. Отъ Калмiусской сакмы между Стрѣлецкой и Пушкарской слободами было сооружено укрѣпленiе "башня съ вороты, а отъ тое башни по обѣ стороны острогъ, а противъ башни и острога надолобы трои и связи положены, и отъ степи - надолобы трои со связями на 50 саженей". Отъ рѣки Оскола и до болотъ и крѣпей и отъ Изюмской сакмы до конца ѣздоцкой слободы были сдѣланы укрѣпленiя и построена башня съ воротами, а на башнѣ устроенъ караульный чердакъ. Между болотами были поставлены надолобы въ три ряда со связями. За казачьими слободами также были поставлены въ три ряда надолобы "промежъ водъ и лѣсовъ". Такiе же надолобы были устроены у Соковой слободы въ тѣхъ мѣстахъ, "съ которыхъ прихаживали воинскiе люди Татарове". "Нынѣ, - писалъ Государю воевода Дмитрiй Плещеевъ, - за милостiю Божiей и за твоимъ Государевымъ счастiемъ въ приходы къ городу Осколу воинскихъ людей Татаръ уберечься мочно".

Передавая свѣдѣнiя, характеризующiя тѣ или другiя стороны правовой и бытовой жизни дворянскаго сословiя Курскаго края въ царствованiе Михаила Ѳеодоровича, мы должны упомянуть о данной на имя Курскаго воеводы Государевой грамотѣ, которая имѣла важное значенiе для дворянскаго населенiя Курскаго уѣзда, посадскихъ людей и другихъ жителей, потому что ею былъ возстановленъ прежнiй, прекратившiйся въ Смутное время порядокъ службы Курскаго осаднаго головы. Вмѣсто назначенiя его Разрядомъ изъ служилыхъ людей какой-либо мѣстности, Царская грамота вводитъ избранiе осаднаго головы дворянами, дѣтьми боярскими и другими служилыми людьми, а также посадскими жителями и, кромѣ того, избранiе этого начальствующаго въ городѣ лица изъ среды Курчанъ - дѣтей боярскихъ .

Эта важная для дворянъ Царская грамота была вызвана слѣдующей челобитной Курчанъ:

"Царю Государю и Великому Князю Михаилу Ѳеодоровичу всеа Русiи Самодержцу бьютъ челомъ богомольцы твои Курскаго Пречистыя Богородицы Монастыря строитель Варламъ съ братiей да дѣвичьяго монастыря игуменья Ѳеодора съ сестрами да холопи твои Курченя дѣтишки боярскiя: въ нынѣшнемъ Р?Н (1642) году по твоему Государеву указу приѣхалъ въ Курскъ осадный голова Воронежецъ Ларивонъ Петровъ, а велѣно ему въ Курскѣ вѣдать нашихъ крестьянишекъ, которые жили въ Курску на посадѣ за монастырями, а у насъ холопей твоихъ, которые живутъ въ Курску на посадѣ же, на подворьяхъ есть дворники и тѣ дворники разбрелися по разнымъ городамъ отъ приказныхъ людей, отъ великiя налоги, что тѣ, Государь, дворники наши на нихъ - приказныхъ людей толкутъ и мелютъ и пива и вина варятъ и сѣно косятъ и всякую работу работаютъ и подворишки запустѣли, и мы холопишки твои для пустоты сводили изъ деревень своихъ братью и племянниковъ на тѣ свои подворья, чтобы было къ кому приѣхати, а у насъ посадскимъ крестьянишкамъ имена переписаны и воеводамъ въ съѣзжую избу отданы для приходу воинскихъ людей имъ, нашимъ крестьянамъ, мѣста въ городу указаны. А въ прошлыхъ, Государь, годѣхъ блаженныя памяти при Государѣ и Великомъ Князѣ Ѳеодорѣ Ивановичѣ всеа Русiи и при Царѣ Борисѣ Ѳеодоровичѣ всеа Русiи въ Курскъ наѣзжихъ осадныхъ головъ не бывало, а бывали, Государь, при прежнихъ Государяхъ городовые приказчики Курченя дѣти боярскiя, вѣдали они твою Государеву казну и погребъ казенной и житницы и ключи городовые.

Милосердый Государь, Царь и Великiй Князь Михаилъ Ѳеодоровичъ, пожалуй насъ холопей твоихъ и богомольцевъ, вели, Государь, въ Курску быть попрежнему въ городовыхъ приказчикахъ Курчанамъ дѣтямъ боярскимъ, чтобъ намъ разореннымъ и достоль въ конецъ не погинуть. Царь, Государь! Смилуйся пожалуй!".

Подъ грамотою подписались представители отъ монастырей (отъ Знаменскаго монастыря черной попъ Елисей), дворянъ и дѣтей боярскихъ и посадскихъ людей.

Государь Михаилъ Ѳеодоровичъ, какъ мы упомянули, пожаловалъ Курчанъ и удовлетворилъ ихъ просьбу. Въ Царской грамотѣ воеводѣ было сказано: "Какъ ся наша грамота къ тебѣ придетъ, и ты бъ велѣлъ у смотра Курчанъ дѣтей боярскихъ и всѣхъ городскихъ людей сказать, что мы ихъ пожаловали, осадному головѣ Воронежцу Ларѣ Петрову быти у нихъ не велѣли, а велѣли бытiи у нихъ и посадскихъ людей вѣдать изъ Курчанъ изъ дѣтей боярскихъ кого они изберутъ, а велѣлъ бы отъ дѣтей боярскихъ и всѣхъ городскихъ людей грамоту, кому у нихъ быть въ осадныхъ головахъ, за ихъ и духовныхъ руками взять. Писано на Москвѣ 140 (1642) года, сентября 29-го".

4.

Важное событiе въ исторiи службы мѣстнаго высшаго служилаго сословiя представляетъ собою устройство въ 1637-1640 годахъ новыхъ линiй защиты Московскаго Государства отъ нападенiй и разоренiй враговъ, новыхъ укрѣпленныхъ пунктовъ, куда были призваны служить ратные люди изъ прежнихъ мѣстъ своего служенiя, именно изъ сѣверныхъ областей Московскаго Государства и существовавшихъ уже тогда городовъ Курскаго края и испомѣщены тамъ, гдѣ прежде не было дворянскихъ имѣнiй и помѣстiй. Въ 1637 году изъ Москвы прибыли въ Курскiй край Государевы стольники Андрей Васильевичъ и Иванъ Ивановичъ Бутурлины, посланные первый на Изюмскую, а второй на Калмiусскую татарскiя сакмы для устройства укрѣпленiй по этимъ дорогамъ для защиты отъ набѣговъ Крымцевъ и Ногаевъ. Изъ Москвы были двинуты въ назначенныя мѣста желѣзныя снасти для работъ, нарядъ (артиллерiя), пушечные и хлѣбные запасы, денежная казна, прибыли дѣловцы для городового дѣла. Закипѣла работа по сооруженiю вала, надолобовъ, стоялыхъ и жилыхъ острожковъ и земляныхъ городковъ между Халанскимъ и Яблочнымъ лѣсомъ и рѣкой Корочей, и между рѣками Тихой Сосной и Осколомъ. У Яблочнаго лѣса былъ устроенъ большой острогъ и отсюда повели валъ къ рѣкѣ Корочѣ до стоялаго до Байдикова острожку. На рѣкѣ Корочѣ былъ устроенъ Красный городъ (впослѣдствiи г. Короча) .

Кромѣ устройства укрѣпленiй по линiямъ Бѣлгородской черты, стольники Бутурлины исполнили другое важное дѣло, именно "приборъ служилыхъ людей во вновь устроенныя крѣпости, поверстанiе ихъ землей и дачу имъ денежнаго жалованья". Во время прибора служилыхъ людей въ жилой городъ на р. Корочѣ, изъ Корочанскаго стана Бѣлгородскаго уѣзда дѣти боярскiя Ѳирсъ Филатовъ съ товарищами просилъ дозволенiя служить по вновь устроенному Красному городу, и его челобитье Государемъ было уважено. Когда И.И. Бутурлинъ былъ отозванъ въ Москву, то его товарищъ Савва Нарбековъ продолжалъ верстанiе боярскихъ дѣтей въ новую службу и надѣлялъ ихъ помѣстьями, такъ что они занимали и заселяли Дикое Поле Курскаго края по рѣкамъ Корочѣ, Кореню и Осколу. Несмотря, однако, на мѣры, принятыя Правительствомъ для сформированiя служилыхъ полковъ, въ Осколѣ чувствовалась малочисленность ратныхъ людей, вызываемая отчасти уходомъ изъ старыхъ городовъ въ новые дѣтей боярскихъ, въ особенности допустившихъ какiя-либо провинности, которыя амнистировались на новыхъ мѣстахъ службы.

Въ 1637-39-мъ годахъ особенное вниманiе Правительства было обращено на устройство въ Курскомъ краѣ городовъ Яблонова и Корочи. Въ данное время въ эти города изъ Бѣлгорода и Оскола были присланы хлѣбные запасы для служилыхъ людей. Контингентъ дѣтей боярскихъ для Яблонова и Краснаго города былъ составленъ изъ дѣтей же боярскихъ Бѣлгородцевъ и Осколянъ. Всѣмъ служилымъ людямъ обоихъ городовъ было прислано Государево жалованье и роздано воеводами, и также нарядъ (артиллерiя). Низшiе служилые люди были присланы изъ разныхъ городовъ, но несмотря на это, составъ ихъ былъ еще малочисленъ. Для богомоленiя въ Яблоновѣ была построена церковь Знаменiя, а въ Красномъ городѣ - Рождества Пресвятыя Богородицы, были устроены житницы, розданы ратнымъ людямъ пищали, прислана денежная казна. Узнавъ объ устройствѣ новыхъ городовъ, сюда явились Литовскiе люди, выразившiе желанiе принять Русское подданство. Въ то же время былъ изданъ Царскiй указъ, которымъ было запрещено принимать на службу въ Яблоновѣ дѣтей боярскихъ, написанныхъ на службу въ другiе города. Для Бѣлгородскихъ же дѣтей боярскихъ заселенiе новыхъ городовъ отразилось убыточнымъ образомъ въ томъ отношенiи, что значительное число ихъ крестьянъ бѣжало въ эти города: Красный Городъ, Яблоновъ, Усердъ и Чугуевъ . Въ 1638 году въ Бѣлгородѣ, Воронежѣ, Курскѣ, Осколѣ и Ливнахъ были заготовлены большiе запасы хлѣба и высланы въ Яблоновъ и Корочу . Потребность въ достаточномъ числѣ населенiя вызвала поселенiе казаковъ на вѣчное время въ Яблоновъ изъ украинныхъ городовъ. Имъ были даны карабины, а всѣмъ служилымъ людямъ Корочи и Яблонова - знамена. Въ 1641 году оба города были осмотрѣны приѣзжавшими изъ Москвы окольничимъ княземъ Семеномъ Васильевичемъ Прозоровскимъ и дьякомъ Каллистратомъ Акинфьевымъ, а въ 1642-мъ въ вѣдѣнiе Яблоновскаго воеводы были переданы Осколяне - дѣти боярскiя, жившiя въ селѣ Халани. Въ томъ же году Яблоновцы дѣти боярскiя и другiе ратные люди выдержали бой съ татарами и разбили ихъ на голову. Въ 1643 году въ Корочѣ сгорѣла церковь, но немедленно была возобновлена заботами Правительства .

Въ 1644 году въ Корочѣ былъ приборъ дѣтей боярскихъ и верстанiе ихъ помѣстными и денежными окладами, а также размежеванiе земель служилыхъ людей. По этому поводу Корочанскiй воевода Василiй Петровичъ Апраксинъ получилъ слѣдующую грамоту отъ Царя и Великаго Князя Михаила Ѳеодоровича .

"Пожаловали есмя дѣтей боярскихъ Короченцевъ новоприборныхъ Кондрашку Полянскаго съ товарищами, велѣли ихъ поверстати нашимъ жалованьемъ, помѣстными и денежными окладами. И какъ къ тебѣ ся наша грамота придетъ, и ты бы новоприборныхъ дѣтей боярскихъ Короченцевъ Кондрашка Полянскаго съ товарищи - 29 человѣкъ поверсталъ нашимъ жалованьемъ, помѣстнымъ и денежнымъ оклады и учинилъ имъ новичныя статьи, которыя написались изъ дѣтей боярскихъ или дѣтей боярскихъ дѣти - самымъ лучшимъ по 150 четвертей, денегъ съ городомъ по пяти рублевъ, а дѣтемъ боярскимъ же и дѣтей боярскихъ дѣтемъ середней статьи по 100 четвертей, денежнаго жалованья съ городомъ по четыре рубля, а которые написаны въ дѣти боярскiя вольныя люди, а отцы ихъ и они сами въ дѣтехъ боярскихъ не были, и тѣмъ лучшимъ по 80 четвертей помѣстнаго оклада и денежнаго жалованья по 3 р. съ полтиной, а середнимъ по 70 четвертей, денегъ по 3 р. А поверставъ тѣхъ дѣтей боярскихъ нашимъ жалованьемъ, помѣстнымъ и денежнымъ оклады, привелъ бы ты ихъ къ нашему крестному цѣлованью по записи, какова запись послана въ городъ Яблоновъ напередъ сего, а что дѣтемъ боярскимъ Короченцомъ по верстанью помѣстные и денежные оклады учинишь, и ты то бъ велѣлъ написати верстанья своего въ десятнѣ и ту десятню прислалъ бы къ намъ къ Москвѣ за своею рукою, а другую таковую жъ десятню держалъ на Корочѣ, въ съѣзжей избѣ за свою жъ рукою. Писана на Москвѣ лѣта 7152 (1644), октября въ 22-й день.

Дьякъ Григорiй Ларiоновъ".

По этой Царской грамотѣ воевода Апраксинъ поверсталъ въ службу дѣтей боярскихъ и вольныхъ людей, ставшихъ также дѣтьми боярскими, по Государеву жалованiю. Вскорѣ была получена и другая Царская грамота, въ которой было сказано: "Пожаловали есмя Корочанцевъ новоприборныхъ дѣтей боярскихъ 29 человѣкъ велѣли имъ дати изъ нашей казны по карабину, и тѣ карабины совсѣмъ пищальнымъ строенiемъ (устройствомъ) посланы къ тебѣ съ Короченцемъ, съ сыномъ боярскимъ Якушкомъ Ивашинымъ. И какъ Якушко Ивашинъ на Корочу приѣдетъ, и ты бъ у него 29 карабиновъ взялъ, и роздалъ тѣ карабины короченцамъ новоприборнымъ дѣтямъ боярскимъ - всѣмъ на лицо съ порукой, что имъ карабиновъ не продать и не заложить, да о томъ къ намъ отписать съ иными нашими дѣлы. Писано на Москвѣ 7152 года, декабря въ 20-й день".

Вообще пожалованiе оружiя дворянамъ и дѣтямъ боярскимъ и другимъ служилымъ людямъ Бѣлгородско-Курскаго края имѣло большое значенiе для нихъ, особенно вслѣдствiе постоянныхъ военныхъ дѣйствiй.

Къ 1638 году относится устройство Черкасъ въ Курскомъ уѣздѣ, которые получили дозволенiе въѣзжать въ лѣсъ за дровами и бревнами и вездѣ ловить рыбу, а также пустовыя порожнiя земли, принадлежавшiя умершимъ дѣтямъ боярскимъ Курскаго уѣзда. Атаманы, сотники и есаулы били челомъ предъ Государемъ Михаиломъ Ѳеодоровичемъ о пожалованiи имъ знамени, трубъ, литавръ и короткихъ пищалей. Это челобитье было уважено. Для управленiя, Черкасами былъ избранъ атаманъ, ставшiй во главѣ ихъ. Главное завѣдыванiе ими было поручено Курскому выборному дворянину первой статьи Воину Антиповичу Анненкову "для всякаго береженья ихъ".

5.

Разсмотримъ состоянiе Дворянства Курскаго уѣзда въ послѣднiе годы царствованiя Михаила Ѳеодоровича.

Для этого обратимся къ Разборной и раздаточной десятнѣ 1642 года. Она рисуетъ намъ составъ военной дворянской силы по городу Курску и его уѣзду, который въ то время заключалъ въ себѣ сѣверную часть Курскаго края. Въ предисловiи къ десятнѣ сказано: "раздать денежное жалованье Курчаномъ дворяномъ выборнымъ и дѣтемъ боярскимъ дворовымъ и городовымъ и новикомъ на 150-й годъ, по списку, каковъ списокъ присланъ съ Москвы за дьячею приписью и по окладчиковъ сказкѣ, у которыхъ дѣтей боярскихъ въ прошломъ въ 149 году отъ татарской войны помѣстья ихъ разорены и которыя дѣти боярскiя на татарскомъ бою съ головой Иваномъ Бунинымъ были, а съ татарскаго боя не побѣжали и отъ Татаръ съ головою Иваномъ Бунинымъ вмѣстѣ на степи отстоялись и которыя дѣти боярскiя побиты на томъ же бою и въ полонъ поиманы и которыя побиты жъ на бою въ черкасскую измѣну, какъ Курскiе Черкасы въ 149 (1641)-мъ году Государю измѣнили, побѣжали въ Литву, а послѣ всѣхъ тѣхъ побитыхъ остались дѣти, а въ службу поспѣли и тѣмъ дано Государево денежное жалованье по десяти рублевъ. А у которыхъ дѣтей боярскихъ въ 142 году татарскiя войны не было, а помѣстья за ними, и крестьяне и бобыли есть, и тѣмъ Государево денежное жалованье дано по пяти рублевъ, а за которыми дѣтьми боярскими крестьянъ и бобылей нѣтъ, тѣмъ дано Государева денежнаго жалованья по шести рублевъ. А за которыми дѣтьми боярскими и помѣстiй нѣтъ и тѣмъ Государево жалованье дано по семи рублевъ. А которыя дѣти боярскiя въ прошломъ же 149-мъ году въ татарскую войну и черкасскую измѣну побиты и въ полонъ поиманы, а послѣ ихъ остались жены и дѣти малы, а въ службу дѣти не поспѣли, и тѣмъ дано по восьми рублевъ на семью. А у которыхъ дѣтей боярскихъ женъ и дѣтей не осталось, а осталось у ково мать вдова, или братъ не въ службѣ или сестра вдова или дѣвка и тѣмъ дано по пяти рублевъ. А которымъ Курчаномъ дѣтямъ боярскимъ пятидесяти человѣкамъ нынѣшняго года мая съ 1-го числа велѣно быть на Государевой службѣ на Хотмышскомъ , а напередъ сего въ 150-мъ же году для Хотмышскiе службы дано Государево жалованье изъ прежней ихъ дачи по 4 рубля человѣку".

Таковы были статьи, сообразно съ которыми предписано было изъ Разряднаго приказа, послѣ предварительнаго разбора, раздать денежное жалованье дворянамъ и дѣтямъ боярскимъ Курскаго уѣзда.

Дворянъ - выборъ (служившихъ по выбору) въ Курскѣ было въ 1642 году только четверо: Воинъ Антиповичъ Анненковъ, Михаилъ Антиповичъ Анненковъ, Петръ Ивановичъ Анненковъ и Кузьма Богдановичъ Виденьевъ. Они имѣли слѣдующiя помѣстныя дачи: первый въ 700 четей, второй 615? четей, третiй 310, четвертый 230. Что касается до крестьянскихъ и бобыльскихъ дворовъ, то Анненковы имѣли ихъ 30, 20 и 19, а Виденьевъ 10-ть. Изъ нихъ одинъ былъ впервые написанъ въ десятнѣ по выбору за службу и по родству, другой только за службу, одному была придача къ помѣстному и денежному окладу за черкасскiй бой и убитыхъ имъ на бою непрiятелей.

Эти четверо дворянъ выборныхъ были самые богатые по Курску и его уѣзду. Они выводили съ собою на службу по нѣсколько человѣкъ. Такъ Воинъ Антиповичъ Анненковъ выводилъ за собою въ полкъ два человѣка на коняхъ съ пищальми, два человѣка на меринѣ съ простымъ конемъ, да человѣка въ кошъ съ пищалью. Дворянъ-дѣтей боярскихъ дворовыхъ оказалось по Курску 19 человѣкъ съ помѣстными окладами отъ 550 до 250 четей земли. Нѣкоторые изъ нихъ не имѣли крестьянскихъ и бобыльскихъ дворовъ, двое совсемъ не имѣли помѣстiй, а одинъ изъ дворянъ-дворовыхъ владѣлъ помѣстьемъ всего въ 9 четвертей. Нѣкоторые изъ нихъ, впрочемъ, имѣли придачи "за бой" и за убитыхъ непрiятелей.

Дѣтей боярскихъ городовыхъ было болѣе всего - 731 человѣкъ. Они составляли ядро дворянскаго сословiя въ нашей области. Помѣстные ихъ оклады были отъ 500 до 70 четвертей. Безпомѣстныхъ среди нихъ было самое незначительное количество, за то большинство городовыхъ дѣтей боярскихъ Курскаго уѣзда не имѣло вовсе крестьянскихъ и бобыльскихъ дворовъ. Вообще, число крестьянъ въ царствованiе Михаила Ѳеодоровича и Алексѣя Михайловича въ Курско-Бѣлгородскомъ краѣ было очень незначительно во всѣхъ уѣздахъ, за исключенiемъ Рыльскаго и Путивльскаго, гдѣ на долю дворянъ-помѣщиковъ выпадало довольно значительное число литовскихъ полонянниковъ. Помѣстныя дачи городовымъ дѣтямъ боярскимъ Курскаго уѣзда были 50, 70, 100 четвертей земли. Что касается Курскихъ новиковъ, то составъ ихъ въ десятнѣ 1642 года рисуется слѣдующимъ образомъ. Новики верстанья Ивана Бутурлина 147 (1639) года, въ числѣ 202 человѣкъ, были съ помѣстнымъ окладомъ отъ 200 до 70 четвертей. Новики же верстанья на Москвѣ въ Разрядѣ 150 (16420 года, въ числѣ девяти человѣкъ, были съ помѣстными окладами отъ 250 до 70 четвертей. Во всѣхъ перечисленныхъ разрядахъ Курскаго городового Дворянства владѣнiе помѣстьями съ братьями встрѣчается не болѣе, какъ въ четырехъ случаяхъ. Далѣе въ десятнѣ Курскаго уѣзда слѣдуетъ особая рубрика Курчанъ-дѣтей боярскихъ по смотрѣнному списку стольника Гр. Гр. Образцова, написанныхъ въ спискѣ съ помѣстными окладами, а на Москвѣ въ Разрядѣ несысканныхъ въ Курскихъ десятняхъ и въ подлинныхъ спискахъ. Такихъ дворянъ оказалось 29 человѣкъ. Къ указанной рубрикѣ надо отнести 12 человѣкъ новиковъ 144 (1636) года верстанья въ Курскѣ Тимашева. Новая рубрика въ десятнѣ 1642 года представляетъ перечень Курчанъ-дѣтей боярскихъ, верстанныхъ въ разные года, а въ Московскомъ разрядномъ спискѣ записанныхъ въ числѣ неверстанныхъ, ихъ насчитывается 21 человѣкъ.

Далѣе слѣдуютъ 12 дѣтей боярскихъ, о которыхъ велѣно было всѣмъ городомъ и окладчиками сыскать: когда и кѣмъ они были верстаны помѣстными и денежными окладами. Изъ числа этихъ 12 дѣтей боярскихъ четверо бились подъ Смоленскомъ въ солдатахъ и получили придачу къ своимъ помѣстнымъ и денежнымъ окладамъ, а большинство оказалось поверстанными на Москвѣ.

Подъ особою рубрикою были записаны въ Курской десятнѣ съ помѣстными и денежными окладами 4 человѣка дѣтей боярскихъ, вслѣдствiе особой грамоты изъ Разряда 15-го iюня 150 (1642) года, а одинъ по грамотѣ 30-го iюня того же года. Прописныхъ, то есть, пропущенныхъ въ Московскомъ разрядномъ спискѣ Курчанъ-дѣтей боярскихъ перечислено 66 человѣкъ. Нѣкоторые изъ нихъ служили подъ Смоленскомъ, были поверстаны на Москвѣ, одинъ въ Орлѣ, одинъ въ Рыльскѣ, другiе въ Курскѣ. Неверстанныхъ, безъ окладовъ, служившихъ съ отцовскихъ помѣстiй было 20 человѣкъ. Выдано было денежное жалованье матерямъ, вдовамъ, женамъ и дѣтямъ побитымъ въ татарскихъ и черкасскихъ бояхъ 35-ти человѣкамъ. Въ послѣдней рубрикѣ перечислены дѣти умершихъ, побитыхъ, взятыхъ въ плѣнъ 16 человѣкъ и изъ Курска сшедшихъ въ разные города 18 человѣкъ. Сошли они на Хотмышскъ, Орелъ, Рыльскъ, Вольный, Корочу, Чугуевъ, Яблоновъ, въ Московскiе стрѣльцы.

Такимъ образомъ наличный составъ военной дворянской силы по Курску равнялся въ 1642 году 1130 человѣкамъ. Денегъ на жалованье имъ вышло 7315 рублей.

6.

Въ заключенiе приведемъ вкратцѣ нѣкоторыя свѣдѣнiя, касающiяся служилаго сословiя въ городѣ Курскѣ въ царствованiе Михаила Ѳеодоровича, главнымъ образомъ о воеводахъ, осадныхъ и другихъ головахъ и губныхъ старостахъ - начальствующихъ лицахъ города, которыя принадлежали къ числу тогдашняго Дворянства.

Въ 1613 году воеводою былъ Сомовъ, губнымъ старостою Афанасiй Мѣзенцовъ, вступившiе въ исполненiе своихъ обязанностей въ концѣ 1612 года. Сомовъ оставался въ должности весь годъ, мѣсто же губного старосты занялъ Павелъ Посошковъ. Въ слѣдующемъ году было двое воеводъ: Татищевъ и Матвѣй Игнатьевичъ Сафоновъ, губнымъ старостою Мѣзенцовъ, осаднымъ головою Богданъ Виденьевъ. Всѣ эти четверо высшихъ начальныхъ лица оставались въ должностяхъ слѣдующiе два года - 1614 и 1615-й.

Въ 1615-мъ году дiаконъ Курскаго Воскресенскаго Собора о. Поликарпъ былъ посланъ въ Москву для ходатайства предъ Государемъ Михаиломъ Ѳеодоровичемъ о возвращенiи св. Иконы, ходатайство это было удовлетворено. Въ 1616 году Курскими воеводами были тѣ же лица, осаднымъ же головою былъ Пенщинъ. Въ слѣдующемъ году воеводою былъ князь Василiй Волконскiй, который и произвелъ перепись дворянскаго землевладѣнiя. Въ 1618 году воеводствовали князь Афонасiй Григорьевичъ Козловскiй и Ермолай Ивановичъ Мясоѣдовъ. Головой стрѣлецкаго отряда былъ герой побѣдъ надъ Татарами Иванъ Антиповичъ Анненковъ. Въ 1619-21 годахъ воеводой въ Курскѣ былъ Сергѣй Ивановичъ Жеребцовъ, губнымъ старостою избранный дворянами и другими сословiями Павелъ Посошковъ. Въ 1622 году въ Курскомъ краѣ были дозорщики селенiй и дачъ Константинъ Дмитрiевичъ Апухтинъ и при немъ подъячiй Ѳедоръ Кунаковъ. Дозорщики произвели досмотръ и описали порубежныя укрѣпленiя. Въ 1622-мъ году воеводами были Жеребцовъ и Степанъ Михайловичъ Ушаковъ. Въ 1624 году воеводствовалъ Ушаковъ, осаднымъ головою былъ Василiй Сафоновъ, губнымъ старостой былъ избранъ Мѣзенцовъ. Въ 1625 году въ должности воеводы мы видимъ князя Милославскаго, въ должности губнаго старосты Мѣзенцова, головы Анисима Дурнева. Въ 1627 году головою и старостою были Юшковъ и Дурневъ.

Въ 1627 году въ Курскомъ краѣ опять были писцы Богданъ Гавриловичъ и Степанъ Ивановичъ Унковскiе, которые продолжали еще два года слишкомъ описывать дворянскiя и иныя владѣнiя, селенiя, города, земли и составляли свои писцовыя книги, которыя сохранились до нашего времени.

Въ 1629 году былъ прежнiй воевода, въ слѣдующемъ же стольникъ Никифоръ Сергѣевичъ Собакинъ; подъячимъ былъ Афанасiй Мѣзенцовъ. Въ 1632 году воеводствовали стольникъ князь Матвѣй Васильевичъ Прозоровскiй и Степанъ Тимофеевичъ Чириковъ, подъячимъ былъ Афанасiй Мѣзенцовъ. Въ 1633 году главными должностными лицами были тѣ же. Въ 1634-мъ году воеводою Курска былъ стольникъ князь Петръ Григорьевичъ Ромодановскiй, губнымъ старостою избранъ Евменъ Стрекаловъ - помѣщикъ Курскаго уѣзда. У казаковъ и стрѣльцовъ былъ одинъ общiй голова сынъ боярскiй Иванъ Бунинъ.