автор: О. С. Жирнова.

НАСЛЕДОВАНИЕ ИМУЩЕСТВА РЫЛЯНАМИ В СЕРЕДИНЕ XIX СТОЛЕТИЯ - 1917 г.

В середине XIX столетия в России завершилось складывание наследственного законодательства при сохранении обычного права в среде русских крестьян. Проанализируем институт наследования имущества на примере жителей Рыльска и его сельской округи.

Под наследованием, по мнению известного юриста И. М. Тютрюмова, понимался "переход совокупности имущественных отношений лица или имущественной сферы его за смертью к другим лицам"⁽¹⁾. Каждый член семьи, как при жизни родителей, так и после их смерти имел право на свою долю имущества, хотя глава семьи имел больше власти в распоряжении имуществом семьи.

Главным основанием права наследования, как по закону, так и по обычаю являлось родство. "Только родственники, т. е. лица связанные между собой узами крови или принадлежавшие к составу семьи на правах родственников, имели право на оставшееся после умершего имущество"⁽²⁾. Другой современник дал следующее определение данному понятию: "наследование есть переход имущества со всеми правами и обязанностями от одного лица к другому по случаю смерти"⁽³⁾.

Но какова бы не была трактовка данного института - смысл один, это родственная передача имущества. Количество и качество наследуемого имущества определялось достатком наследодателей. Законы гласили, "имущество, есть совокупность всех прав и обязанностей, принадлежащих лицу относительно всех предметов, которые входят в круг юридической его личности, юридической власти"⁽⁴⁾.

Преемник, который в дальнейшем был держателем имущества после смерти наследодателя, являлся наследником. "Совокупность прав и обязанностей по имуществу, в коей совершается преемство, называется наследством; а вступление преемника в права и обязанности называется наследованием"⁽⁵⁾.

Призвание к наследству определялось как по конкретному завещанию, так и по общему закону. "Наследство по закону есть совокупность имуществ, прав и обязательств, оставшихся после умершего без завещания"⁽⁶⁾.

Второй случай представлял письменное "духовное завещание" как "законное объявление воли владельца о его имуществе, на случай его смерти"⁽⁷⁾. Духовные завещания имели следующую специфику. Вот текст одного из них: "Во имя Отца и Сына и Святого Духа. В Тысяча восемьсот пятьдесят третьем году, мая тридцатого дня, я нижеподписавшийся рыльский мещанин Тимофей Иванов сын Морозова. Чувствуя скорую кончину, но имея здравый рассудок и совершенную память, предоставляю в вечное и потомственное владение родной своей дочери Домны Тимофеевой по мужу Павловой, принадлежащее мне движимое и недвижимое имущество. Усадебное место, состоящее города Рыльска в 1-й части на Глумовской улице в 14 квартале, с усадебным местом и домом и всеми находящимися там строениями, святые иконы, одежду и все без изъятия хозяйственное, какое только у меня имеется имущество, дочери моей Домне Павловой с доброй своей воли и здравой памяти при приходском священнике и других нижеподписавшихся прошенных мною свидетелей"⁽⁸⁾. В дальнейшем местный суд попросил предоставить сведения из духовной консистории о смерти отца просительницы, после чего была установлена дата его кончины, а завещание было утверждено и засвидетельствовано законом для исполнения воли Т. Морозова. Причем, как видно из дела, все записи в обязательном порядке совершались при свидетелях во избежание недоразумений.

В общем порядке закон исходил из наличия брачных и семейных отношений. Обычно вдова при детях наследства не получала, а находилась на содержании со стороны сыновей, а при малолетних детях оставалась в доме хозяйкой или получала имущество мужа в пожизненное владение.

Наследование имущества крестьянством имело своеобразную особенность. Порядок наследования частично регулировался обычаем в крестьянской среде. "Положениями 19-го февраля 1861 года хотя и установлено существующее различие в среде крестьянского сословия в отношении владения, пользования и распоряжения землею между подворными или участковыми владельцами и крестьянами, владеющими землею на общинном праве, но различие это не касается порядка наследования крестьянами имуществом, так как и тем и другим, т. е. подворным владельцам и общинникам, представлено в порядке наследования имуществом руководствоваться местными обычаями. Предоставляя право наследования крестьянам имуществом в порядке обычном, положения 19-го февраля 1861 года не установили никаких формальностей и требований о признании в правах наследства крестьян к оставшемуся имуществу"⁽⁹⁾.

Исключение составляли мигранты-крестьяне. Например, свободный хлебопашец Никанор Иванов Зайцев 24 августа 1846 г. оставил духовное завещание, засвидетельствованное 26 октября 1846 г. в Рыльском уездном суде. Согласно этому документу, "дом с местом и строением в г. Рыльске на углу улицы Преображенской и Архангельской, со всеми принадлежностями предоставил после смерти своей жене Ирине Петровой Зайцевой, в том, что по смерти ее дом должен поступить брату завещателя свободному хлебопашцу Дмитрию Иванову и старшему его сыну Зайцевым, которые в жизнь жены его Ирины должны быть в полном ее повиновении"⁽¹⁰⁾.

При разрешении подобных вопросов даже суд руководствовался существующими местными обычаями, поскольку "разница между законом и обычаем состоит в том, что по закону отказ от наследства прямо не предполагается, и сам выдел влечет за собой лишь обязанность учета, тогда как в обычном праве выделенный должен довольствоваться тем, что им получено, не требуя для себя ничего более"⁽¹¹⁾.

Вообще порядок наследования складывался следующим образом. Ближайшими наследниками повсеместно признавались нисходящие родственники, что являлось естественным последствием права на содержание, "какое представлено детям при жизни родителей". При отсутствии нисходящих в наследство вступали боковые линии с предпочтением ближайшим родственникам. Но здесь была особенность в том, что боковые линии имели право на наследование в случае, когда в живых не оставалось родителей и других восходящих родственников, в ином случае предпочтение отдавалось восходящим, а не боковым линиям. Лица мужского пола имели преимущество перед лицами женского пола.

Принятие наследства как по обычаю, так и по закону влекло за собой следующее: "наследнику переходило имущество умершего, как наличное, так и долговое, принимая все имущество умершего, наследник признавался обязанным уплачивать долги его, какие окажутся, но соразмерно их долям"⁽¹²⁾, но долги могли взыскиваться и из оставшегося имущества.

Для принятия наследства наследникам делался неоднократный "(два раза) вызов, и не явившиеся по последнему вызову считались отказавшимися от наследства"⁽¹³⁾. Например, подобное дело было начато 25 октября 1848 г. согласно духовному завещанию покойного дворянина Гавриила Клейменова, который оставил своей матери Ирине Клейменовой и солдатской дочери Екатерине Зубаревой имение в Рыльске, "из коего просила выдела части жена завещателя Анна Клейменова". Окончено дело было 29 января 1849 г. в связи с тем, что "по указу его императорского величества" для выслушивания дела после оповещения Клейменовы и Зубарева не явились. После повторного вызова "через публикацию" и повторной неявки "решение Рыльского суда пришло в законную силу", в связи с чем дело было решено "представить в благорассмотрение Курской палаты гражданского суда с приложением завещания"⁽¹⁴⁾.

Вообще выморочное имущество встречалось довольно редко. Особенно крестьяне неохотно признавали имущество выморочным - "обмершим" и поэтому "отдавали после умершего его имущество за неимением признаваемых обычаем наследников самым отдаленным родственникам и даже посторонним лицам, которые ухаживали за умершим во время его болезни и похоронили его"⁽¹⁵⁾.

Если некому было отдать выморочное имущество, то оно переходило в пользу общества или продавалось, а вырученные деньги отдавались в мирской капитал. Также деньги и имущество могли отдаваться в церковь.

Еще одно интересное дело, начатое 22 января 1854 г., касалось введения во владение движимым и недвижимым имением, заключавшемся в крестьянах и земле Рыльского уезда рыльской дворянки Александры Михайловны Филимоновой, урожденной Семеновой. Последняя просила "выданную ей от отца Михаила Семенова и братьев ее, Андрея, Николая и Ивана, приданную запись, засвидетельствованную и вписанную в крепостную книгу на имение и крестьян выдать мужу ее Юрию Филимонову за распискою для вручения ей на ввод во владении"⁽¹⁶⁾.

Дела о получении наследства дворянами, с которыми сталкивался Рыльский уездный суд, касались передачи имений, земель и иного рода имуществ от родителей к детям по нисходящим и боковым линиям.

Руководствуясь статьями 1134-1138 "Законов гражданских", можно говорить о том, что если после смерти владельца не оставалось наследников по нисходящей линии, то право наследования переходило в боковые линии, а именно к братьям и сестрам как женатым/замужним, так и неженатым/незамужним, их детям, а при отсутствии последних дядям и тетям и их нисходящим линиям.

"В боковых линиях имения родовые переходят: отцовское всегда в род отца, материнское в род матери. Имение, самим бездетным владельцем приобретенное, когда о нем не сделано особых распоряжений, поступает также в род отца"⁽¹⁷⁾.

В судебных процессах решающее значение имели законы, а не обычаи, ибо суд прекрасно понимал, что любой обычай может быть сфабрикован местными писарями за деньги и составлен как нужно одной из сторон.

Таким образом, в Рыльском уезде институт наследования семейной собственности с середины XIX столетия и вплоть до 1917 г. постепенно получил всесословный характер, включая неписанные традиции крестьян. Одновременно обращает внимание приоритетность мужского наследования перед вторичным женским.

ПРИМЕЧАНИЯ:

1. Тютрюмов И. М. Гражданское право. Пг., 1922. С. 453.

2. Цахман С. В. Обычное гражданское право в России. СПб., 1879. С. 210.

3. Победоносцев К. П. Курс гражданского права. СПб., 1896. С. 255.

4. Там же. С. 255.

5. Там же. С. 256.

6. Исаченко В. В. Законы гражданские. Пг., 1916. С. 360.

7. Там же. С. 322.

8. ГАКО. Ф. 59. Оп. 2. Д. 4669. Л. 2-2 об.

9. Абрамович К. Г. Крестьянское право по решениям правительствующего Сената. СПб., 1902 г. С. 140.

10. ГАКО. Ф. 59. Оп. 2. Д. 4433. Л. 12 об.-13.

11. Мухин В. Ф. Обычный порядок наследования у крестьян. СПб., 1888 г. С. 82-83.

12. Цахман С. В. Обычное гражданское право… С. 216.

13. Там же. С. 217.

14. ГАКО. Ф. 59. Оп. 2. Д. 3043. Л. 11.

15. Цахман С. В. Обычное гражданское право… С. 217-218.

16. ГАКО. Ф. 59. Оп. 2. Д. 2783. Л. 1, 3-4.

17. Исаченко В. В. Законы гражданские. С. 369.

Статья в Сборнике материалов межрегиональной научной конференции "РЫЛЬСК И РЫЛЯНЕ В ОТЕЧЕСТВЕННОЙ И ЗАРУБЕЖНОЙ ИСТОРИИ И КУЛЬТУРЕ". (г. Рыльск, 3 июня 2011 г.). Ред.-сост. А. И. Раздорский. Рыльск, 2012.