автор: Н.Н.Чалых.

Восстановление народного хозяйства и разрушение старого уклада жизни рылян

С восстановлением в городе советской власти вновь начались аресты и суды над теми, кто сотрудничал или просто находился в дружеских отношениях с белогвардейцами.

В начале декабря, после проведенных митингов, в городе и волостях опять стали проводить сборы у населения излишков теплой одежды и хлеба для Красной Армии. В этом деле большую помощь коммунистам оказывали комсомольцы. На пороге стоял 1920-й год. В городе еще не затихла эпидемия тифа. Непрерывные смены власти истощили и обескровили население. Красные грабили, белые грабили, немцы и гайдамаки грабили, и некуда было мещанину и крестьянину податься.

Такое положение способствовало пополнению армии людскими резервами. Обнищавшие мещане, бедняки-рабочие, деревенская голытьба добровольно уходила на фронт. Им терять было нечего...

Восстановление народного хозяйства в Рыльске и уезде началось в 1921 году, но незначительных успехов оно достигло только к 1928 году. Восстановление одного сопровождалось разрушением другого. По всей стране прозвучал призыв большевиков о борьбе с религией и купечеством. Одновременно была поставлена главная задача — пополнение опустевшей казны нового государства.

После постановления Рыльского уисполкома и укома РКП(б) были созданы специальные группы по реквизиции драгоценностей, находящихся в храмах, у духовенства, мелких купцов и лавочников.

Активисты, возглавляемые коммунистами и комсомольцами, врывались в храмы и первым делом направлялись в алтарь к иконостасу. Темные, безбожные люди, не зная цены произведениям искусства, отвергая всё прекрасное, ломали иконостасы, срывали иконы, снимали с них позолоченные и серебряные оклады и украшения, а самое бесценное — икону, писанную мастерами в глубокой древности, бросали на пол. Люди со слезами на глазах бросались поднимать иконы, но хамовитые парни, отталкивая и надсмехаясь над верующими, топчась по божественным ликам армейскими ботинками, продолжали свое грязное дело.

Священников и дьяков били и таскали за бороды, требуя отдать золото, затем отправляли в тюрьму. Ломами разбивали стены, топорами срывали полы, ища тайники. Не раз народ вступал в схватку с антихристами, чтобы защитить святыню, но в ответ раздавались выстрелы, и избитые люди изгонялись из храма. Отец Михаил, священник Христорождественской церкви, закрыл храм, спрятал ключи и остался дома, на улице Островского (Рыльной), ожидая своей участи. Когда разъяренные активисты ворвались в дом и пытались, угрожая маузером, отобрать ключи, из комнаты выбежала дочка-гимназистка Лена и ценой своей жизни спасла отца — её сразила пуля.

Большевики-атеисты расправлялись не только со священниками, но и с рядовыми служителями церкви. О трагедии своей семьи рассказала дочь звонаря и псаломщика Нина Яковлевна Игнатова. Их семья жила в сторожке при церкви Иоанна Рыльского на горе Ивана Рыльского. Игнатов Яков Федорович работал звонарем и псаломщиком. У него было три дочери и сын, все они родились в домике на горе, возле церкви. Когда началась фанатичная борьба с религией и духовенством, его дважды забирали в ГПУ, а затем сажали в тюрьму, требуя рассказать о тайниках с золотом. В церкви были разбиты иконы, пробиты стены, сорваны доски с полов, а в квартире Игнатовых вспороли даже подушки и перины.

В 1933 году в семью Игнатовых пришла новая беда. Двух девочек исключили из школы, так как они входили в число «лишенцев» — так называли церковнослужителей, лишенных советской властью всех прав. В то время семья голодала, а детям в школе давали «паёк». Родители со слезами на глазах умоляли власти восстановить детей в школе. Родителям поставили условие — развестись. Брак был расторгнут, и дети стали носить фамилию матери — Горловы. Фактически детей заставили отречься от отца. После этого отец устроился работать сторожем и истопником в бане. Но даже и здесь верующие люди столкнулись с вандализмом.

В городе не хватало дров, в предбаннике было холодно, и в один из дней в баню привезли на топку печей большой воз икон и киотов. Но верующие истопники отказались топить печи иконами, тогда на их место прислали комсомольцев, которые небольшие иконы бросали целиком, а большие рубили топором. Чудом осталась цела большая икона Божией Матери Курской Коренной из Знаменского придела Иоанна Рыльской церкви, у которой на щеках появились слёзы. Яков Федорович отобрал ее у ошалевшего комсомольца. Этого молодого парня вскоре постигла жестокая участь, об этом говорил весь город. Фамилия комсомольца Лебедев, поэтому все звали его Лебедь. Однажды он решил «отличиться» и «нагадить» на престоле в алтаре Иоанна Рыльской церкви, где с ним и случился паралич, который мучал его до самой смерти. Иоанна Рыльскую церковь дважды пытались взорвать, но безуспешно. Только в 1940 году был подорван купол, а затем разрушен и весь храм.

У всех священников отобрали дома, а самих отправили в ссылку. Их семьи разъехались к родным и знакомым. Так же поступали с купечеством и жившими в достатке мещанами.

Успенский собор и памятник Г.И. Шелихову.
Фото 1990 года

Вспоминая то тяжелое время, мои родители и другие рыляне, в том числе живущая в Санкт-Петербурге с 1930 года Т.С. Хромых, рассказывали, что комиссары обладали неограниченной властью, хотя, конечно, не все они были одинаковы. Встречались хорошие, фанатично преданные революции люди, но не обижавшие людей, а оказывающие им помощь. Однако большинство — безграмотные, властолюбивые и корыстные хамы, беспредельно бесчинствовали. Их рыляне запомнили на всю жизнь. Особо отличился комсомолец по фамилии (или прозвищу) Чеснок. Он носил желтую кожанку, сапоги и фуражку, зеленые галифе, сбоку висел маузер. С ним постоянно находился его дружок, которого звали «Покорный». Этих двоих беззащитные рыляне боялись пуще всего. Они могли в любое время бесцеремонно вломиться в дом под любым предлогом и без него, нахамить, сделать обыск...

О роли комсомольцев в этот период рассказано в статье газеты «Молодая гвардия» от 18 октября 1958 года «Это было в Рыльске». В ней писалось, что комсомольцы были первыми и активными помощниками коммунистов: «Работали в продовольственных отрядах, отбирали излишки хлеба у кулаков, реквизировали мебель и драгоценности у купцов, мужественно боролись с бандитизмом, участвовали в социалистическом переустройстве села, первыми вступали в колхозы».

Расправившись с попами, кулаками и всеми буржуями на этом свете, те же активисты, поддерживаемые советской властью, перешли в наступление на «тот свет», на покойников. Они начали кощунствовать и глумиться над могилами и даже прахом потомственных и почетных граждан города Рыльска, которые построили и оставили им такой прекрасный город.

Вандализму не было предела. На кладбищах разбирали кованые и литые оградки. Сбивали крестики на мраморных и гранитных памятниках, валили их на землю. Вскрывали склепы в поисках золотых украшений.

Позже большинство мраморных памятников было вывезено, а некоторые использовались местными жителями при строительстве домов. Были полностью разорены могилы и вывезены памятники, находящиеся возле церквей. Навсегда исчезли памятники Шелеховых, Деменковых, Каменевых, Мальцовых, частично — Филимоновых, Выходцевых и других.

Подобный вандализм, даже более ужасный, имел место по всей стране. Были разгромлены тысячи дворянских усадеб с произведениями искусства, представляющие неоценимую культурно-историческую ценность. Если подобные случаи и происходили раньше, во время отдельных крестьянских бунтов, то начиная с 1917 года варварство стало повсеместным и продолжалось долгие годы.

Для того, чтобы понять, как это происходило, мы приведем лишь один пример, взятый из газеты «Литературная Россия» (1994 год, №3 - с. 14). О погроме писала газета «Русское слово» в номере от 27 сентября 1917 года: «В Рязанской губернии, Ряжском уезде, на границе с Козловским разгромлено дотла имение Спасское-Скобелево, принадлежащее княгине Белосельской-Белозерской. Разгромлен дворец княгини со всеми драгоценностями, мебелью, чудными и дорогими историческими картинами, редкостной богатой библиотекой, собранной покойным генералом Скобелевым, родным братом княгини Белосельской-Белозерской....Из имения крестьяне увезли, а частью зарезали весь молочный скот и рабочих быков и уничтожили молочную ферму. Разграблен весь решительно хлеб...»

Нужно отметить: эти разрушения происходили не во время военных действий, вооруженных конфликтов. Всё это делали сами жители России.

Об утратах русских историко-культурных ценностей в мирное время в масштабе всей страны была опубликована справка, которую также приводит в своей книге «Эпоха. Памятники. Люди» профессор С.И. Федоров: «По самым заниженным подсчетам, погибли или превращено в руины 30 тысяч церквей и соборов, около 500 монастырей, не менее 50 тысяч ценных городских зданий (палат, особняков и тому подобного), около 2 тысяч усадеб. Только в Москве разрушено около 700 памятников архитектуры и около 3 тысяч зданий исторической застройки. Погибли сотни тысяч предметов прикладного искусства, десятки тысяч художественных живописных произведений, фресок, росписей, не менее 20 миллионов икон. В денежной оценке стоимость утраченных культурных сокровищ России составляет, по крайней мере, не менее одного триллиона рублей...» (Москва, 1990. — №4. — С. 166).

Прочтя эти факты страшных утрат, у читателя должны рассеяться советские легенды о «заботах и бережном сохранении» культурных ценностей страны.

Однако вернемся к событиям, происходившим в те годы в городе Рыльске.

После всех описанных ранее злодеяний борьба с купечеством, духовенством и верующими людьми продолжалась. Ожесточенные власти, не давая себе отчета, начали снимать и сбрасывать колокола и кресты с церквей, разбирать и разрушать храмы. В 1930 году был сброшен с пьедестала памятник знаменитому земляку — великому мореплавателю Г.И. Шелихову.

Однако Рыльский уисполком и уком ВКП(б) одновременно с разрушением занимались и созиданием. Так, восстанавливая разрушенное хозяйство — сахзавод, маслозавод, пивзавод, кирпичный и другие предприятия,- они писали рапорты о своих успехах Владимиру Ильичу. Отзывались на все призывы партии и правительства нашего государства. Выполняя свой интернациональный пролетарский долг, с обнищавшего до крайности населения города в 1923 году коммунисты собрали деньги в помощь рабочим Японии, пострадавшим от землетрясения. Собирались деньги и на строительство воздушного и военно-морского флота. Оказывалась помощь продовольствием голодающему Поволжью.

В мае 1921 года в Рыльске открылся детский дом для детей-сирот, привезенных из голодающего Поволжья. В начале поступило 400 человек, а через два месяца добавилось еще 800. Детей разместили в бывшем доме купца Соловьева на втором этаже, на первом была устроена столовая. Для заготовки овощей использовались обширные купеческие подвалы. Сейчас в этом доме магазин, ресторан и жилые квартиры (Советская площадь).

В 1921-1922 годах на рылян вновь обрушилось бедствие — пришла эпидемия брюшного тифа, которая в основном распространилась по побережью Дублянки, улицам Колхозной, Красноармейской и в районе Мытылевки (улиц Пионерской и Советской). Много умерло людей, в основном кормильцев семей, десятки детей остались сиротами. Коренное население Рыльска по разным причинам уменьшалось с каждым годом. Изменился и внешний вид города. Дома и улицы становились неузнаваемыми, так как лишились своих хозяев. На месте сосланных, бежавших, репрессированных семей поселились новые, приезжие люди. В дома поселялось по несколько семей. Новые жильцы, занимая бывшие особняки, индивидуальные дома, не следили ни за своим жилищем, ни за двором и подсобными постройками. Стены некогда ухоженных домов стали обшарпанными, штукатурка осыпалась. Падающие вереи и покосившиеся ворота, поросшие бурьяном дворы придавали городу убогий, заброшенный вид. Отдельные дворы вообще не имели забора, он был разобран на дрова. Новоселы не следили за чистотой. Помои, отходы, зола выбрасывались прямо во дворе. Прежние хозяева имели для этого ямы, вывозили мусор на санях или повозках в специально отведенные места за городом. Посерел и стал неузнаваемым город и из-за его обитателей. Везде пестрели люди в серых шинелях и ботинках с обмотками, в оборванных зипунах и лаптях. В потрепанных одежонках с бледными лицами ходили учащиеся школ. Было много беспризорников. На их фоне особенно выделялись люди в кожанках и сапогах, носившие под мышкой модные в то время папки.

Так выглядел не только Рыльск, но и другие города центральной части России, в том числе и губернский город Курск. Вот как описывает город A.M. Горький, посетивший Курск в 1928 году: «Мостовые избиты, разрушены дождями, приземистые домики ощипаны, обглоданы временем, на всех домах отпечаток унылого сиротства, приговоренности к разрушению. Слепенькие окна, покосившиеся вереи ворот и заборы — всё старенькое, жалкое. На дворах густые заросли бурьяна — крапива, лопух, конский щавель». Далее он пишет, что город не был подвергнут разрушению в 1918—20 годах, в гражданскую войну. А причина в том, что «революция уничтожила власть истинных хозяев, а также была поколеблена прочность мещанского существования»^[256].

А вот что говорил М. Горький, побывав в Курске в 1891 и 1905 годах (всем известно, что писатель всегда поддерживал и гордился рабочим классом, пролетариатом и неприязненно относился к купечеству и мещанству): «Он (Курск) вмещал тысяч пятьдесят обывателей, которые в чистых, уютных двориках как бы прятались от жизни (он критиковал мещан, что они не ввязывались в политику — Н.Ч.)... такие сытые, ленивенькие, как будто все — дворяне»^[257].

Частная гимназия Н.Н. Поповой (до 1917 года), школа №3 «Тарановская» (до 1970 года).
Сейчас — налоговая инспекция. На переднем плане — колодец,
Фото 1957 года


Городской сад Рыльска. Памятник И.В. Сталину.
Фото 1956 года

Революция распорядилась этими людьми по-своему, приравняв их, мелких собственников, к пролетариям или отправив в ссылку в малонаселенные регионы России.

В эти годы Рыльск потерял больше половины коренного населения. Перед Великой Отечественной войной коренных жителей, потомственных рылян осталось около 30 процентов.

Население города в 1928 году составляло 10 тысяч 500 человек, а в 1914 году в Рыльске проживало 14 670 человек. В городе поменялись обычаи и нравы, уровень культуры падал день ото дня. Рыльск потерял свою самобытность.

В городе людям негде было работать, предприятия были закрыты. У хозяев национализировали не только заводы, фабрики, магазины, мастерские, но и жилые дома. Тех, кто не успел покинуть город, арестовали и сослали в Сибирь.

О состоянии предприятий в Рыльском уезде свидетельствуют следующие документы: постановление Рыльского УИК от 10.07.1924 г. №69 о разграничении промышленности уезда: «За общим отделом Рыльского уезда отнести:

- две веревочные фабрики в г. Рыльске, одна Каперовина по ул. Свердлова, другая Дерюгина по ул. Володарского — обе бездействуют;

- чугунно-литейный завод Воейкова в г. Рыльске — бездействует;

- известковый завод в селе Дроновка — бездействует;

- маслозаводы: Немцова, Сыромятникова, Чемодурова в г. Рыльске — бездействуют;

- мельницы: Воронкова, Завадского, Дерюгина, Панкова (бывшая) в г. Рыльске и пять в сельской местности, четыре на реке Сейм — бездействует;

- по г. Рыльску: электростанция, аптека, бани (бывшие), пивоваренный завод Гринвальда, типография, кирпичный завод (бывший Сыромятникова) — полуразрушен. Пять камелоломень и карьеров в других волостях».

За Волостным исполнительным комитетом (ВИК) были закреплены следующие предприятия:

Рыльский — мельницы в с. Щекино и Кострове;

Кореневский — 2 завода и мельница;

Глушковский — 2 завода и мастерская;

Низовский — 3 завода и мельница;

Аммонский - 2 мельницы, винокурня, маслозавод;

Крупецкой — 5 заводов и 2 мельницы;

Теткинский — мельница;

Путивльский — 8 предприятий;

Бурынский - 3 мельницы;

Грузский — конезавод^[258].

В эти годы Рыльский уезд занимал большую территорию площадью 580 196,3 десятины. Население уезда составляло 468 160 человек, в том числе сельского — 445 615 человек. В Рыльский уезд были переданы Путивльский уезд и частично — земли Льговского и Дмитриевского уездов^[259].

В начале XIX века Курская губерния, в границах, утвержденных в 1802 году, занимала обширную территорию Центрально-Черноземной Европейской части России, площадью 40 821 квадратные версты (46 454,3 квадратных километра). В нее входило 15 уездов: Курский, Белгородский, Грайворонский, Дмитриевский, Корочанский, Льговский, Новооскольский, Обоянский, Путивльский, Рыльский, Старооскольский, Суджанский, Тимский, Фатежский, Щигровский. Курская губерния граничила с Черниговской, Полтавской, Харьковской, Воронежской, Орловской губерниями.

В годы советской власти в территориальном отношении в Курской области произошли большие изменения. 16 октября 1925 года председатель ЦИК СССР М.И. Калинин подписал постановление о передаче и включении в состав Украины Путивльского уезда Курской губернии, за исключением Крупецкой волости, оставшейся в Рыльском уезде. Спорные вопросы о присоединении отдельных сёл продолжались до 1 июля 1926 года, когда окончательно была завершена передача Путивльского уезда Украине.

Так большевики бесцеремонно вывели из состава России исконно русские земли вместе с россиянами, которые на протяжении многих столетий боролись и погибали, защищая русскую землю от половцев и татар, литовцев и поляков. Жители Рыльска и Путивля представляли собой единое целое еще со времен похода князя Игоря на половцев в 1185 году, когда черниговские, новгород-северские, курские, рыльские и путивльские князья были родственниками — братьями, дядями, племянниками.

За годы советской власти перекраивались границы и Рыльского уезда. Если раньше в Рыльский уезд входили крупные сёла Глушково, Теткино, Коренево, Званое, Кобылки, то в советское время из Рыльского уезда были выделены и образованы два самостоятельных района с районными центрами — Коренево и Глушково.

В 1928 году Рыльский уезд был преобразован в район, город Рыльск стал районным центром и вошел в состав Льговского округа. Все эти территориальные изменения для восстановления народного хозяйства никакой пользы не принесли, а наоборот усугубили положение.

С начала 1918 и вплоть до 1940 года в Рыльском уезде, как и во всей стране, постоянно велась борьба с попами и кулаками, с купцами и их потомками, с интеллигенцией и всеми чуждыми советской власти элементами. Закрывали храмы и использовали их для разных хозяйственных нужд, в основном под склады. Рушили памятники, скульптуры, украшающие барские усадьбы. Вандализм по уничтожению памятников охватил нашу страну не случайно и не стихийно. Он проводился на основании декрета совета народных комиссаров «О снятии памятников, воздвигнутых в честь царей и их слуг и выработке проектов памятников Российской социалистической революции» (Известия ВЦИК, 1918 г., 14 апреля).

Декрет сразу вступил в силу. В Москве первыми были снесены памятники императорам Александру II в Кремле и Александру III возле храма Христа Спасителя. Пример показал самолично вождь мирового пролетариата В.И. Ленин. Вот как описывает в своей книге комендант Кремля разрушение монументального памятника в Кремле убитому террористами великому князю Сергею Александровичу: «Владимир Ильич ловко сделал петлю и накинул на памятник. Взялись за дело все...

-А ну, дружно! - задорно командовал Владимир Ильич.

Ленин, Свердлов, Аванесов, Смидович, другие члены ВЦИК и Совнаркома... впряглись в веревки, налегли, дернули, и памятник рухнул на булыжник»^[260].

В Новочеркасске снесли памятник атаману Платову, в Киеве - Столыпину, в Костроме разрушили прекрасный памятник Ивану Сусанину, в Сибири - Ермаку; разрушены памятники русской воинской славы на Бородинском поле. Уничтожены памятники всех императоров, а на их месте поставлены новые деятели.

В Рыльске новой власти не понравился памятник купцу, великому мореплавателю Г.И. Шелихову. Так, на заседании Рыльского уездного исполкома рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов было принято постановление от 26.11.1920 г. о закладке памятника Энгельсу в честь 100-летия со дня его рождения: «Предложить Наробразу снять памятник Шелехова и на его место поставить бюст Энгельса»^[261].

Однако на этот раз памятник уцелел, так как не нашлось средств на бюст Энгельса. Но прошло два года и вновь был поднят вопрос о снятии памятника купцу Шелихову, о его заслугах никто даже не вспоминал. На сей раз причиной послужило празднование пятой годовщины Октября. На заседании комиссии исполкома от 24 октября 1922 года под председательством И.Г. Панарина было принято постановление:

«1 — соорудить памятник в образе шара высотой 8 аршин из кирпича, облив цементом.

2 — просить разрешение президиума уездного исполкома на удаление памятника Шелехову, фигуру удалить, пьедестал оставить»^[262].

По неизвестной причине шар не изготовили, а бронзовый Шелихов по-прежнему остался стоять на своем месте.

В конце 30-х годов политика гонений против кулаков, бывших купцов возобновилась с новой силой. Не по душе новой власти пришелся даже «бронзовый купец».

В 1931 году (со слов старожилов) при помощи трактора и цепей памятник свалили на землю, поломав конец шпаги, а на пьедестале остались башмаки. Скульптуру погрузили на подводу и отправили на Благодатенский сахарный завод (ныне - завод им. Куйбышева) для переплавки на скользящие подшипники.

Он долго лежал возле кузницы. Отец автора книги, Николай Парменович^(*) , в то время работал на сахзаводе и очень переживал о совершенном вандализме. Однажды, выбрав момент, Николай Парменович вместе с товарищем перетащили памятник к стене старого строения закрыли старой мешковиной и засыпали мусором. А сами стали искать человека, который смог бы сообщить научным сотрудникам музея Москвы. Судьба памятника была неизвестна до 1992 года, пока Рыльск не посетила после 60-летней разлуки потомственная рылянка, купеческая дочь Н.П. Гринева. В беседе с ней выяснилось, что Наталья Петровна в 1940 году видела памятник в историческом музее Москвы. Он стоял в углу зала с поломанной шпагой, без башмаков. После войны экспонаты были переданы в Ленинградский музей. Поиски памятника H.IL Гринева начала в 1992 году, но безрезультатно: среди экспонатов Ленинградского музея его не оказалось.

В 1924 году многие граждане Рыльского уезда были лишены избирательных прав, их стали называть «лишенцами». К ним отнесли богатых торговых людей, священнослужителей, часть интеллигенции и других «неблагонадежных». В списке лишенных избирательных прав в 1925 году в Рыльске числилось 258 человек.

В эти годы рыльские предприятия еще бездействовали. Люди очень бедствовали и выжили только благодаря введенной в России новой экономической политике (НЭП), которая проводилась с 1921 по 1928 год.

21 марта 1921 года в газете «Известия» было опубликовано обращение ВЦИК «Ко всему крестьянству», где сообщалось об отмене разверстки и введении налога, который был меньше, чем хлебная разверстка. После выплаты этого налога остающиеся у крестьян излишки были в полном распоряжении крестьян, которые могли вести свободный обмен и продажу на местных рынках. Разрешалась мелкая частная собственность и торговля. В Рыльске появились частные мастерские. В уезде и городе заработали мельницы. Крестьяне увеличивали распашные земли, обзаводились скотом. Правительство рассчитывало, что излишки хлеба будут продаваться государству по дешевой цене, но этого не произошло. Крестьяне держали цену на хлеб, излишки хранили в закромах. Большевистское правительство видело свое отступление от идей Маркса-Энгельса и стало бояться роста числа зажиточных и средних крестьян, предпринимателей, и решило провести коллективизацию, а именно — отобрать у зажиточных крестьян и ремесленников имущество, хозяйство, зерно и сделать всё общим, коллективным, а точнее — государственным. С рыночными отношениями было покончено. Вождем коммунистической партии стал И.В. Сталин, Россия пошла по пути тоталитаризма.

С 1929 года в России началась индустриализация и коллективизация. В результате последней только с 1929 по 1932 год численность крупного рогатого скота сократилась на треть — 20 млн. голов, лошадей — на 11 млн. голов, свиней — в 2 раза, овец и коз - в 2,5 раза. Коллективизация проводилась с раскулачиванием зажиточных и средних крестьян — «ликвидация кулачества как класса». 11 марта 1931 года была образована специальная комиссия во главе с заместителем СНК СССР А.А. Андреевым, которая занималась распределением «раскулаченных» переселенцев по районам страны. Люди выселялись в отдаленные места на самые тяжелые работы - в Якутию, Казахстан, Северный край, Уральскую область, Западно-Сибирский край, Восточно-Сибирский край, на Дальний Восток и в другие районы России. Только за два года - 1930-1931 - было выселено 1 679 528 человек^[263].

Распределение крестьян осуществлялось по заявкам Востокугля, Уралугля, Востокстали, Цветметзолото, Союзторфа, Союзлеспрома и на заселение степей Казахстана, о чем свидетельствует документ от 8 июля 1931 года — «Удовлетворение заявки...»: «Протокол заседания комиссии тов. Андреева по кулакам... присутствовали: т.т. Ягода, Евдокимов, Николаев, Коган, Верман, Смольянинов. Фигатнер, Бальян»^[264].

Выселение крестьян носило военный характер. Приведем лишь один документ: «Подготовка к выселению 600 семей кулаков начата. По состоянию на 11 июля изъято 5992 трудоспособных мужчин-кулаков из 4572 кулацких хозяйств, подлежащих выселению. Изъятие трудоспособных мужчин — глав кулацких хозяйств продолжается. Начато стягивание кулацких семей на сборные пункты. Изъятие кулаков проходит без эксцессов»^[265].

Переселенцев поселяли в поселках в бараках и неотапливаемых помещениях. В каждом спецпоселке были созданы арестные помещения, где беспричинно, а зачастую из личных корыстных соображений заключались переселенцы. Их содержали по несколько суток без пищи, в холоде, систематически избивали. Когда не выполнялся план, привлекались на работу дети с 12-летнего возраста и старики. В акте комиссии ОГПУ по Уралу приведены данные о том, что на переселенческих участках «семьи и трудоспособные работники питались травой. Для выпечки хлеба с мукой смешивали траву, опилки и мох».

В Казахских степях, в Кокчетавском и Карагандинском краях, ссыльные под охраной отправлялись в далекие степи. Люди рыли землянки, из карликовых берез и травы делали крышу. Автору в 60-х годах пришлось побывать в этих краях, когда первые переселенцы были еще живы. Они рассказывали, что в первую зиму от холода и голода вымерло очень много детей и стариков. Бывали случаи, когда, проезжая тайгу, охранники выгружали людей в лесу, где не было построено ни одной избушки. Такая участь постигла ни в чем не повинных людей. А что стало с селами и деревнями, с горечью вспоминают крестьяне. Ветеран труда, войны, коммунистической партии Семен Бобылев опубликовал в газете «Районные будни» свою «Исповедь через годы» под названием «Увы, я был с тем, кто раскулачивал...»

Родился и жил Семен в селе Крупце, что в 30 километрах от Рыльска. В селе были ветряная и водяная мельницы, маслобойка, кустарный кирпичный завод, кузница. На берегу речки Обеста находился сахарный завод. В селе стояла церковь с высокой колокольней, была школа и больница. При сахарном заводе была построена баня, клуб, лавка, спортплощадка. Разбит большой фруктовый сад. Было много лошадей для сельхозработ и поездок. Вот такое хозяйство эксплуататор М.И. Терещенко «передал» большевикам. Посетив свое село через 60 лет, он многое не увидел из того, что было раньше. Далее он писал: «Я был при частей не только как свидетель, но и принимал в разворачивающихся событиях, в раскулачивании непосредственное участие. В оправдание сейчас могу сказать лишь одно: мы, малограмотные крестьянские парни, тогда искренне верили, что светлое будущее не за горами, а путь к нему преграждают богатые люди, кулаки. Если бы мы все понимали тогда! Если бы не повторяли с бездумной убежденностью вслед за своими вождями: кто не с нами, тот против нас, причисляя к врагам самую здоровую и трудолюбивую часть общества! Не могу даже описать душераздирающие, трагические сцены раскулачивания. Они теперь и так всем хорошо известны»^[266].

Между прочим, оставшиеся в живых бывшие «кулаки» впоследствии вновь сумели наладить зажиточную жизнь. Благодаря упорству и трудолюбию, крепости семьи они построили хутора и поселки, заимели дома и обзавелись хозяйством, чего не скажешь о запущенных или заброшенных деревнях и селах, откуда их, отобрав всё имущество и хозяйство, в одних одежонках отправили в ссылку.

До революции в Рыльском уезде было много богатых сёл с образцовыми помещичьими хозяйствами: Ивановское, Кольтичеево, Капыстичи, Пушкарное, Званое, Глушково и многие другие. Были и бедные деревни, где люди перебивались «с хлеба на квас», но поля содержались в порядке.

Во время коллективизации и после, вплоть до 40-х годов, а точнее — все годы советской власти, постоянно шла борьба с «врагами народа». Государственные деятели во главе с вождем И.В. Сталиным по всей стране нагнетали дух подозрительности, призывали народ к бдительности. На рыльских предприятиях, в Благодатенском сахарном заводе висели лозунги, призывающие повышать революционную бдительность, разоблачать и всячески искоренять врагов народа. Все провалы и неудачи в государственной политике были отнесены к враждебной деятельности «врагов народа». Можно признать, что в те годы были враги советской власти, но в большинстве пострадали ни в чем не повинные люди, многие из которых в настоящее время реабилитированы.

В 40-х годах поощрялось доносительство, в каждый коллектив вводились агенты для выявления «неблагонадежных». Среди детей появились «Павлики Морозовы», приписанные к «героям» за то, что они выдавали чекистам отцов и дедов. К счастью, среди рылян таких детей не было, а «стукачей» было заслано много.

В эти годы по стране прокатился голод. Миллионы людей умерли от голода в Повольжье и на Украине. Была введена карточная система. В Рыльском районе люди тоже жили впроголодь, но от голода не умирали.

Если сельское хозяйство находилось в запущенном состоянии, то промышленность в стране развивалась быстрыми темпами. Строились металлургические заводы на Урале и Украине, был пущен Днепрогэс и много тепловых электростанций, восстанавливались угольные шахты и рудники, где в основном применялся принудительный труд. Однако легкая и пищевая промышленность развивались очень слабо. Небольшие заводы и фабрики бездействовали или были разрушены. В магазинах не было посуды, тканей, одежды, обуви. В деревнях носили лапти. В Рыльске народ жил за счет кустарного производства.

В справке военно-экономического описания Рыльского района Курской области от 1 июля 1939 года указаны действующие предприятия на этот период:

- кирпичный завод мощностью до 2,2 млн. шт. в год, 31 работник;

- птицекомбинат, 116 работников;

- маслозавод, 24 человека;

- убойный пункт Росглавмясо — 8 человек;

- промкомбинат, включая следующие организации: обозостроение, текстиваляльная (до 1200 пар валенок в год), кожевенная (до 1000 пар обуви в год), металлообработка (до 10 000 шт. гвоздей), химическая (красители), деревоотделочная (до 11 197 кадок, 515 табуреток в год), галантерейная (производство чемоданов), швейная (одежда). Всего численность работающих — 94 человека.

В районной социальной сфере имелись следующие учреждения: больница на 120 коек, тубдиспансер, вендиспансер, малярийная станция, детская и женская консультации, амбулатории^[267].

Нельзя не отметить и решительные меры, принятые советской властью для ликвидации неграмотности. Например, в Рыльске был открыт целый ряд средних специальных учебных заведений с бесплатным обучением. Были открыты больницы с бесплатным обслуживанием. Советская власть дала широкие возможности для научной и культурной жизни людей. Каким бы оценкам не подвергалась сегодня советская власть, но её историческая роль в деле развития медицины, культуры и народного образования не может быть оспорена.

В тридцатых годах прошлого века в рыльских специальных учебных заведениях готовились специалисты разных специальностей: учителя и медицинские работники, агрономы и механики, комбайнеры и трактористы, шоферы, счетоводы и бухгалтеры.

Одним из первых открылся в Рыльске сельскохозяйственный техникум. Вначале он был основан в Марьино. В сентябре 1921 года специальная комиссия передала Ивановский совхоз и Марьинский княжеский дворец с оставшимся имуществом сельхозтехникуму. Но уже летом 1922 года в Марьино был организован дом отдыха ВЦИК, а техникум был переведен в Рыльск, в здание бывшей духовной семинарии.

В техникуме были организованы кружки художественной самодеятельности, выпускалась стенная газета, была своя библиотека с читальным залом. Выпускаемые специалисты несли культуру в село. Из техникума их направляли на работу во многие области России: Курскую, Московскую, Воронежскую, Винницкую, в Казахстан и другие регионы.

В августе 1927 года в здании народного училища открылось Рыльское педагогическое училище, которое готовило учителей, пионервожатых, политпросветработников. С 1931 года при педучилище работали 6-месячные, а затем 10-месячные педагогические курсы. Педучилище имело студенческое общежитие, столовую, подсобное хозяйство. Была своя библиотека, хорошо оборудованные предметные кабинеты. Выпускников направляли на работу во многие города и села страны.

В 1931 году при Рыльской районной больнице были организованы полуторагодичные акушерские курсы, а в 1934 году на базе курсов была открыта школа медсестер с двухгодичным сроком обучения.

С 1936 года в Рыльске был открыт рабфак Воронежского химико-технологического института. Находился он в здании, конфискованном у Золотарева, которое сохранилось до нашего времени — угловой дом на улице Карла Либкнехта и Базарной площади, напротив часовни. В 1941 году институт был переведен в сельхозтехникум. В Рыльске также была открыта сельскохозяйственная школа, которая готовила полеводов, садоводов, пчеловодов, животноводов, ветеринаров.

10 января 1936 года открылась школа комбайнеров, готовившая комбайнеров и шоферов. На ее базе была организована школа трактористов-машинистов широкого профиля, затем - ремесленное училище, школа шоферов, затем — СПТУ (в настоящее время — производственное училище - ПУ-24).

Кроме этих учебных заведений, в городе работали: две начальные школы, одна семилетняя, две средние, вечерняя школа рабочей молодежи, школа глухонемых.

В 1936 году в Рыльске был открыт городской клуб в бывшем доме купца Выходцева, затем — Дом пионеров, ныне — Дом детского творчества.

Работал кинотеатр «Маяк» на 460 мест и летний кинотеатр на 300 мест. Выпускалась газета «Знамя колхоза». В городе действовала хорошо оборудованная типография.

Большое значение для культурной жизни города имела районная библиотека с читальным залом, а также детская библиотека. О популярности рыльского музея говорит сам факт, что в 1928 году он принял 16 тысяч посетителей. До 1930 года в нем работал кружок краеведов.

Значимым событием для города стало открытие в 1936 году памятника В.И. Ленину на Базарной площади и разбивка сквера напротив торговых рядов, а также открытие памятника Максиму Горькому.

В Рыльске работала гостиница «Дом крестьянина», в том же здании, что и до революции. Все магазины, столовые и питейные заведения тоже остались на своих местах. Большинство школ и учебных заведений, больница, поликлиника находились в дореволюционных зданиях. В довоенный период ничего нового в городе не построено. Благоустройство, кроме ремонта булыжной мостовой, посадки аллеи и сквера, не производилось. Здания при каждом новом ремонте утрачивали свой первоначальный вид: разрушались парапеты и башенки, сносились балконы, срубались пояски, пилястры, архитектурные гипсовые украшения стен фасадов. Сегментные окна с красивыми заполнениями заменялись на прямоугольные. Не ремонтировались, а сносились арочные ворота и подъезды, были сняты прекрасной кузнечной работы навесы, а также металлические двери с жестяной отделкой с купеческих магазинов. Всё то прекрасное, что нам оставили наши предки, к глубокому сожалению, неблагодарные потомки сберечь не смогли.

ПРИМЕЧАНИЯ:

* Николай Парменович Чалых родился в 1899 году. Окончил торгово-промышленную школу в 1916 году. В праздничные дни пел в церковном хоре церкви Иоанна Рыльского. В советское время был техником-строителем, теплотехником.