автор: А. В. Зорин

В конце XV в. усилившееся в период правления Ивана III Московское государство всерьез задумалось об изменении своих западных границ. Период неустойчивого мира с Великим княжеством Литовским подошел к концу. Поводом к его разрыву послужили последствия второй Городельской унии 1499 г. о "вечном союзе" Литвы и Польши. Начавшееся после этого усиленное внедрение католицизма вызвало недовольство и сопротивление со стороны православных подданных великого княжества. Кроме того, в июне 1492 г. скончался правивший одновременно в Литве и Польше король Казимир IV. Его сыновья поделили доставшееся им наследство: Ян Ольбрахт стал королем Польши, а престол Великого княжества Литовского достался Александру. Такое разделение значительно ослабило военные силы союзного государства.

Всем этим не преминул воспользоваться Иван III. Он уже давно старался переманить на свою сторону православных литовско-русских князей. Весной 1500 г. переговоры эти увенчались успехом. Несколько северских князей изъявили готовность перейти вместе со своими уделами под высокую руку великого князя Московского. "Все перебежчики, разумеется, объясняли свой поступок невозможностью выносить притеснения католиков, - отмечает Н. С. Борисов. - Однако за этой благочестивой риторикой угадывался и трезвый расчет. Иван III через своих агентов уже давно вел с литовскими православными князьями тайные переговоры, обещая в случае согласия дружбу и покровительство, а в случае отказа - войну и потерю княжения. Принимая во внимание беспомощность великого князя Литовского, князья поневоле вступали в опасную "дружбу" с московским деспотом" ⁽¹⁾.

Первым на сторону Ивана III перешел князь Семен Иванович Бельский: "Лета 7008 прислал к великому князю Ивану Васильевичю бити челом князь Семен Иванович Белский о том, чтобы его князь великий пожаловал, взял на службу и с вотчиною, а сказывает, что на них пришла великая нужа о Греческом законе <…> И князь великий Иван Васильевич всеа Руси князя Семена Ивановича тое для нужи пожаловал, взял его и со всею отчиною, с отказом; а приехал князь Семен Иванович к великому князю Априля 12 в неделю Цветную"⁽²⁾.

Тотчас вслед за ним готовность перейти на сторону Ивана III изъявили Василий Иванович Шемячич, владевший Новгород-Северским княжеством, и Семен Иванович Стародубский. Это означало начало войны. Ко двору великого князя Литовского было направлено посольство с разметными грамотами и послу - дьяку Ивану Ивановичу Телешову - было велено передать великому князю Александру следующее: "Иоанн, Божиею милостию государь всея Руси и великий князь, тебе великому князю Александру велел говорити: прислали к нам, бьючи челом, князь Семен князя Иванов сын Андреевича, да князь Василей князя Иванов сын Дмитриевича Шемячича, про то, что от тебе пришла на них великая нужа о вере Греческого закону; посылал еси владыку Смоленского Иосифа да своего бискупа Виленского к князем к Руским и ко всей Руси, которые держат Греческий закон, и говорили им от тебе, чтобы они приступили к Римскому закону; и они то услышав, да от тое нужы ныне к нам приехали служити и с теми городы и волостьми, которые они держат <…> и мы ныне князя Семена и князя Василья приняли к собе в службу и с теми городы и волостьми, которые они держат: и тебе бы то ведомо было <…> И ты бы в наших слуг, в князя Семена и в князя Василья в те их городы и в волости, которые они держат, вступатися не велел ничем, ни людем бы их от твоих людей обиды, ни силы не было никоторое; а будут ли твои люди в их во что вступатися, или их людей чем обидети: и тебе бы ведомо было, мы за своих слуг хочем стояти и боронити их, колько нам Бог поможет"⁽³⁾.

Говоривший от имени великого князя троцкий воевода, маршалок земский Ян Юрьевич отрицал предъявленные обвинения в насилии над православной верой и упрекал князей-перебежчиков в измене и неблагодарности. По его словам, владения свои отцы Семена Ивановича и Василия Ивановича получили от отца нынешнего великого князя Литовского, когда бежали в его земли, а потому у них нет права распоряжаться ими самовольно. "А што ся дотычет о нужы Римского закону, ино господарь наш к ним бискупа и нареченного митрополита и владыку о том не посылывал. Много на его милости дворе княжат и панят Греческого закона, а никому нужы его милость в законе не делает"⁽⁴⁾. Однако эти доводы, разумеется, не возымели никакого действия.

Подготовка к военным действиям, судя по всему, велась одновременно с посольством И. И. Телешова, тем более, что Иван III явно не намеревался ограничиваться присоединением только владений стародубского и новгород-северского князей.

В воскресенье 3 мая 1500 г. в поход на Северскую землю выступила рать во главе с опытным московским воеводой Яковом Захарьичем Кошкиным. Под его началом находились "многие люди" под командованием князя Федора Ивановича Палецкого и его брата Ивана, а также бывшего казанского "царя" Мухаммед-Эмина ⁽⁵⁾.

Первый удар пришелся на Брянск. Брянский воевода Станислав Бартошевич был захвачен врасплох, попал в плен и вместе с брянским епископом был отослан в Москву⁽⁶⁾. Дополнительные подробности падения города сохранились в хронике Матея Стрыйковского: "Изменники-брянчане сами сдались. Когда пришли под Брянск, то воевода брянский Станислав Бартошевич в то время отъехал из Брянска ко двору великого князя Литовского Александра, в Ушице пребывающего. И некоторые брянчане, узнав о Москве, умыслили измену и подожгли замок. Москова, видя, что замок горит, поспешили к замку и там в одной деревне схватили пана Станислава Бартошевича вместе с множеством брянской шляхты, а некоторые брянчане учинили присягу служить князю Московскому"⁽⁷⁾.

После этого к московским войскам присоединились князья Василий Шемячич и Семен Иванович, которые были приведены к крестному целованию "на том, что им служити государю великому князю Ивану Васильевичю всеа Русии и с своими вотчинами"⁽⁸⁾. По литовским сведениям, это произошло на некоей "реке Контови", а в составе своих "вотчин" князья назвали Чернигов, Стародуб, Новгород-Северский и Рыльск "со всеми волостями" ⁽⁹⁾.

Объединившись с мятежными князьями, московская рать двинулась на Путивль. Город являлся центром обширного повета из 14 волостей в составе Киевского воеводства и управлялся непосредственно великокняжеским наместником⁽¹⁰⁾. При князе Свидригайле Ольгердовиче этот пост занимал Каленик Мишкович, предок рода Тышкевичей, в 1476-1482 гг. путивльским наместником являлся Роман Ивашкович, а в 1486-1490 гг. - Кмита Александрович⁽¹¹⁾, на смену которому был прислан князь Богдан Федорович Глинский. Документы свидетельствую о том, что эту должность князь Глинский занимал уже с 1495 г.⁽¹²⁾ В Путивле он находился вместе со своей женой, урожденной княжной Марией Ивановной Ижеславской, и сыном Владимиром. Вместе с ними там был и "дядька" княжича Владимира Федор (впоследствии преподобный Фотий Волоцкий): "егда князь Богдан Путивльскый жил на своей вотчине, во граде Путивле, и в те времена сей Феодор служил князю Богдану Путивльскому; и добродетелнаго ради его нрава князь Богдан у своего сына, князя Владимера, повелел дяткою ему быти. Егда же великого князя Ивана Васильевича, всея Русии самодерсца, посланием воеводы с войском взяли град Путивль, тогда со князем Богданом, и з сыном его князем Владимером, и с прочими и сего Феодора плениша. И по великого князя велению у Юрья Ивановича Замятнина жил сей Феодор неколико лет. Видя же Юрьи Иванович его добронравие и держал у собя его небезсчесна"⁽¹³⁾.

Обстоятельства, сопровождавшие поход на Путивль и взятие города, летописи излагают крайне лаконично: "И оттоле (от Брянска. - А. З.) шед, Яков (Захарьич. - А. З.) со князьми город Путимль взя, августа 6 на Спасов день, и князя Богдана Глинского поимал и с женою"⁽¹⁴⁾.

День взятия Путивля, таким образом, пришелся на один из двунадесятых праздников - Преображения Господня, известный в народном календаре как "яблочный Спас", когда в церквях освящали плоды нового урожая.

Некоторые дополнительные детали содержатся в тексте Типографской летописи: "Они же (воеводы. - А. З.) шедше, многые грады и власти и села поплениша, а людей многых мечю и огневи предаша и иных в плен поведоша. Се имена градом, которые взяты: Брянеск, Почяп, Радогощ, Путивль, Любець и иные грады, а Путивль взяли на Спасов день Преображениа"⁽¹⁵⁾. Аналогичный текст находится также и в Ермолинской летописи⁽¹⁶⁾.

Между тем, согласно устоявшемуся мнению, поход на Северщину практически не встретил сопротивления со стороны Литвы. "В течение одного похода были заняты южная часть Смоленской земли с городами Брянском, Трубчевском и Мосальском и вся территория двух княжеств, образовавшихся при короле Казимире, - Чернигово-Стародубское и Новгород-Северское <…>, - писал К. В. Базилевич. - Такой быстрый и выдающийся успех мог быть достигнут только при отсутствии какого-либо более или менее серьезного сопротивления и при помощи самого русского (украинского) населения. Никаких сведений о боевых столкновениях не сохранилось, хотя летопись всегда точно сообщает о таких событиях"⁽¹⁷⁾.

Рассматривая сведения Типографской летописи, которые К. В. Базилевич не принимал во внимание, Ю. Г. Алексеев заметил, что "возможность случаев насилия над местным населением исключить нельзя, однако слова Тип. летописи носят характер литературного штампа. Не в интересах воевод было уничтожать русское население, жившее на старинных землях, на которые претендовало Российское государство"⁽¹⁸⁾. Подобным же образом не вызвали у исследователя доверия и сведения Ермолинской летописи. Ю. Г. Алексеев отметил контраст между стремительным продвижением войск Якова Захарьича от Москвы до Брянска (около 300 верст) и гораздо более медленным движением их от Брянска до Путивля (около 250 верст). Однако, по его мнению, причины этого "следует искать не столько в возможном сопротивлении литовских войск, оборонявших отдельные города, сколько в общей ситуации на фронте"⁽¹⁹⁾. Правда, в чем именно состояли особенности этой общей ситуации, историк не пояснил.

Маловероятно, что территории княжеств, владетели которых добровольно присоединились к московской рати, могли подвергаться какому-либо разорению. Однако, "литовские земли", находившиеся вне этих княжеств, вряд ли могли рассчитывать на какое-либо особое отношение со стороны проходивших по ним войск. Об опустошениях этих земель (включая Путивль) говорится в переписке крымского хана Менгли-Гирея.

В послании к хану от 27 ноября 1500 г. великий князь Литовский Александр помимо прочего сообщил, что "того непрыятеля люди многии пришодши замок его милости Путивль сожгли и наместника его милости и люди головами звели"⁽²⁰⁾.

В октябре 1500 г. сам Менгли-Гирей писал Ивану III: "А ко мне нынеча весть пришла: твоя деи рать Путивль и Чернигов взяли да и пожгли"⁽²¹⁾.

Помимо этого, в октябре 1500 г. уже Иван III сообщал Менгли-Гирею причину, по которой его войска не смогут содействовать крымцам в походе на Киев: "Ино ныне зимою нашей рати нелзе быти к Киеву того деля, что наша рать все лето была в Литовской земле по тем местом, куда идти к Киеву: ино туто корму нет, вытравлено и выграблено"⁽²²⁾.

Таким образом, следует признать, что вне пределов добровольно присоединившихся княжеств, население которых, в отличие от Брянска, не оказывало поддержки московским войскам, действовала обычная для того времени практика разорения и опустошения занятых земель. Но следует также указать и на то, что овладев этими территориями, Иван III сразу же начал прилагать усилия по ограждению их от дальнейших превратностей войны. Именно с этой целью он постоянно поддерживал связь со своим союзником, крымским ханом Менгли-Гиреем, регулярно сообщая ему о землях, куда тому более не следовало направлять свои войска. Так, в послании от 11 августа 1500 г., не зная еще о взятии Путивля, он инструктировал своего посла Ивана Григорьевича Мамонова: "да молвить ему от великого князя царю, чтобы не ходили воевать к Чернигову и к Рылску и к Новомугородку Северскому: милосердием Божиим, те городы и земля нынеча наша"⁽²³⁾. А уже 29 сентября Мамонов получил новую "память": "да молвити Ивану от великого князя царю, чтобы царь сам не ходил, ни детей своих не посылал, да и людем бы своим всем приказал, чтобы не ходили воевати по сей стороне Днепра к Путивлю, и к Чернигову, и к Рылску, и к Новому городку к Северскому, и к Стародубу, и к Гомью, и к Любечю, к Трубецку, и ко Дбрянску, и ко Мченску: милосердием Божьим, те городы и земля нынеча наша"⁽²⁴⁾.

Вопрос о владельческой принадлежности Путивля в период, последовавший непосредственно за его взятием войсками Я. З. Кошкина, остается не до конца выясненным. Бывший великокняжеский наместник князь Богдан Глинский после пленения вместе с семьей был отправлен в Москву, где вскоре перешел на службу к Ивану III. Об этом московские дипломаты сообщали при переговорах, которые велись с литовской стороной относительно обмена пленниками. В 1512 г. в Литве были получены известия о смерти бывшего путивльского наместника ("князь Богдан Путивльский, будучи на Москве у великого князя у вязенстве, Богу душу отдал")⁽²⁵⁾. При этом следует отметить, что потомки князя Глинского - сын Владимир и внук Богдан - были известны в Литве как князья Путивльские⁽²⁶⁾.

Согласно рассказу С. Герберштейна, Путивлем после его перехода под власть Москвы владел "некий государь Димитрий", который пал жертвой интриг князя Василия Шемячича, донесшего на него великому князю московскому Василию III, "что тот-де намерен отложиться от государя. Государь, (встревоженный этим. - А. З.), поручил Василию (каким бы то ни было способом. - А. З.) схватить Димитрия и отправить его к нему в Москву. Димитрия коварно схватили на охоте, ибо Василий заранее послал несколько всадников к воротам его (Димитрия. - А. З.) крепости перехватить его, если он попытается спастись бегством. Будучи ими схвачен, Димитрий был отвезен в Москву и ввергнут в оковы"⁽²⁷⁾. Единственный сын Димитрия бежал к татарам и вскоре погиб, а московский государь, узнав о том, "приказал заключить старика в еще более тяжкие оковы". Узнав о смерти сына, Димитрий, "удрученный неволей (и скорбью. - А. З.), скончался (в том же году, то есть. - А. З.) в 1519 году. И все это совершилось по вине Василия Шемячича"⁽²⁸⁾.

Иных сведений об этой интриге и о "государе Димитрии" не имеется. Согласно сохранившимся документам, уже в январе 1516 г. в Путивле находился Василий Митюков, наместник Василия Шемячича⁽²⁹⁾. Более того, о Путивле, как о "Шемячичевой вотчине", говорится и в документах 1508 и 1513 гг.⁽³⁰⁾ Исходя из этого, следует предположить, что Путивль с округой сразу после завоевания Москвой оказался в руках Шемячича. Однако данное предположение вступает в противоречие с рассказом Герберштейна о "государе Димитрии".

Исходя из этого, М. Н. Тихомиров вообще отрицал принадлежность Путивля Шемячичу⁽³¹⁾ . Позднее А. А. Зимин предполагал, что до смерти князя Богдана Глинского "вряд ли вопрос о судьбе Путивля мог быть окончательно решен", а "известия 1516-1517 гг., возможно, рисуют только кратковременный эпизод из истории взаимоотношений Шемячича с Путивлем"⁽³²⁾ . Возможно, в истории о путивльских владетелях, отце и сыне Димитриях, в причудливо искаженном виде отобразилась история наместника князя Богдана Глинского и его сына Владимира. В пользу этого свидетельствует и то, что в 1512 г. король Сигизмунд, извещая родственников Б. Ф. Глинского о его смерти, именует его при этом "князем Путивльским"⁽³³⁾ .

Между тем, при заключении в 1503 г. шестилетнего "Благовещенского" перемирия, литовская сторона взяла на себя обязательство "не воевати и не зачепляти ни чым" занятых Москвой земель и городов, в том числе "города Путивля з волостъми"⁽³⁴⁾ . Это положение было закреплено в мирном договоре 1508 г. и в перемирной грамоте 1523 г., согласно условиям которых король Сигизмунд обязывался "не вступатися <…> в город Путивль с волостьми"⁽³⁵⁾ .

Таким образом, вне зависимости от дальнейшей владельческой принадлежности города, события 1500 г. привели к тому, что Путивль на столетия вошел в состав Русского государства, превратившись в важнейшую крепость на его южных границах - как с Польско-Литовским государством, так и с татарской степью.

ПРИМЕЧАНИЯ:

1. Борисов Н. С. Иван III. М., 2003. С. 484.

2. ПСРЛ. Т. 12. СПб., 1901. С. 251.

3. АЗР. Т. 1. СПб., 1846. С. 208.

4. Там же.

5. ПСРЛ. Т. 12. С. 252; Т. 24. Пг., 1921. С. 214; Kronika polska, litewska, żmódzka i wszystkiéj Rusi Macieja Stryjkowskiego. T. 2. Warszawa, 1846. S. 310.

6. ПСРЛ. Т. 12. С. 252.

7. Kronika polska, litewska, żmódzka i wszystkiéj Rusi … . S. 308-309.

8. ПСРЛ. Т. 12. СПб., 1901. С. 252.

9. Kronika polska, litewska, żmódzka i wszystkiéj Rusi … . S. 309.

10. Пяткевiч К. Вялікае княства Літоўскае пад уладай Аляксандра Ягелончыка: Даследаванне гісторыі дзяржавы і грамадства на мяжы XV-XVI стагоддзяў. Смаленск, 2022. С. 87-88.

11. Клепатский П. Г. Очерки по истории Киевской земли. Т. 1: Литовский период. Одесса, 1912. С. 288-289.

12. Келембет С. Князi Глинськi: рання iсторiя роду // Сіверянський літопис. 2019. № 3. С. 25-30. - Родословная роспись князей Глинских вместо Богдана упоминает "Михаила Федоровича Путимского". Можно предположить, что Богдан - некалендарное общеупотребительное имя князя Михаила (Там же. С. 24-25).

13. Библиотека литературы Древней Руси. Т. 13. СПб., 2005. С. 426.

14. ПСРЛ. Т. 12. СПб., 1901. С. 252.

15. Там же. Т. 24. С. 214.

16. Там же. Т. 23. СПб., 1910. С. 196.

17. Базилевич К. В. Внешняя политика Русского централизованного государства. Вторая половина XV в. М., 1952. С. 452.

18. Алексеев Ю. Г. Походы русских войск при Иване III. 2-е изд. СПб., 2009. С. 380.

19. Там же. С. 381.

20. АЗР. Т. 1. С. 211.

21. Сборник РИО. Т. 41. СПб., 1884. С. 330.

22. Там же. С. 338.

23. Там же. С. 317

24. Там же. С. 327.

25. Сборник РИО. Т. 35. СПб., 1882. С. 498; АЗР. Т. 2. СПб., 1848. С. 100.

26. Wolff J. Kniaziowie litewsko-ruscu od koñca czternastego wieku. Warszawa, 1895. S. 88-89.

27. Герберштейн С. Записки о Московии: в 2 т. Т. 1. М., 2008. С. 319.

28. Там же. С. 319, 321.

29. Сборник РИО. Т.95. СПб., 1895. С. 239.

30. Там же. С. 86, 89.

31. Тихомиров М. Н. Россия в XVI столетии. М., 1962. С. 50.

32. Зимин А. А. Формирование боярской аристократии в России во второй половине XV - первой трети XVI в. М., 1988. С. 139.

33. АЗР. Т. 2. С. 100.

34. Литовская метрика. Книга записей 5 / Подгот. к печати Э. Банионис. Вильнюс, 1993. С. 210.

35. АЗР. Т. 2. С. 54, 149.

Статья в сборнике: ПУТИВЛЬ И ПУТИВЛЯНЕ В ИСТОРИИ И КУЛЬТУРЕ РОССИИ (1500-1925 гг.) (под ред. А. И. Раздорского) стр.9-17

Материалы предоставлены специально для сайта "Курск дореволюционный" http://old-kursk.ru