автор: Ю. Бугров

Глава II.
ГОДЫ ВОЙНЫ И ОККУПАЦИИ

В октябре 1941 года немецко-фашистские войска вторглись в Курскую область, а 2 ноября заняли г. Курск. Оккупанты обирали население как могли, города и села курщины представляли собой жалкое зрелище. В это время как никогда вовремя, была нужна народу моральная помощь, и она пришла в лице Русской Православной церкви.

Вскоре после оккупации по инициативе курских священников открывались уцелевшие храмы, в них стали вести службы. Немецкие оккупационные власти не препятствовали этому, видимо, считая, клир будет служить им, прославлять "подвиги" немецких войск и Гитлера. Но случилось наоборот. В церквах, хотя и осторожно, стали вести патриотическую работу и священники и прихожане.⁽¹⁾

Более того, многие из священников помогали партизанам, пленным, бедному люду. "Священники укрывали отставших при отступлении от частей красноармейцев, сбежавших из лагерей военнопленных, вели патриотическую работу среди населения, сами вступали в ряды антифашистских отрядов. Десятки их были награждены медалью "Партизану Великой Отечественной войны". В докладе Г. Карпова говорится, что в Курской области священник Говоров скрывал у себя сбежавших из фашистского плена летчиков и помог им перейти к своим, а протоиерей Семыкин не только помогал пленным красноармейцам, но и после прихода советских войск мобилизовал население для дежурства и ухода за ранеными в полевом госпитале".⁽²⁾

В Курске уже в ноябре 1941 года было открыто 7 церквей, по области их было более 100. Отметим то, что только единицы священников стали сотрудничать с оккупантами. Большинство же ненавидело захватчиков, "очень активно шло возрождение религиозной жизни во всем Центрально-Черноземном районе. В Орле открылось 4 храма, в Брянске - 12, в Курске был воссоздан Свято-Троицкий женский монастырь со 155 насельнцами".⁽³⁾ Отметим, что в монастыре скрывались молодые курянки от угона в Германию на принудительные работы.

Английский журналист А. Верт, посетивший города Черноземья после их освобождения от оккупантов, писал "Церкви стали центрами "русицизма" вопреки ожиданиям немцев, что церкви превратятся в очаги антисоветской пропаганды".⁽⁴⁾

В 1942 году в Курской области открылось уже более 300 церквей и молельных домов, многие из них располагались в отведенных для служб помещениях.

Немцы пытались подчинить себе всю церковную жизнь россиян по полной программе устанавливая на оккупированных территориях СССР несколько разных автокефалий не подчиненных Московскому патриархату. Так было в Прибалтике, Белоруссии, на Украине.

Церкви Курской области в этом плане подчинялись одной из автокефалий учрежденных на Украине с позволения оккупантов. Так, в Харьковской области проживал некий Феофил (Блудовский), который еще в 10-е годы возглавлял так называемый Лубенский раскол и был низвержен из сана священника. При немцах он провозгласил себя митрополитом Харьковским и Полтавским и присоединился к учрежденной автокефальной церкви, "митрополит Феофил простирал свою власть и на часть верующих в Сталинской, Курской, Воронежской областях".⁽⁵⁾

Однако священнослужители Курской области не подчинялись ему и фактически его власть была лишь объявленной и никакого действия не получила.

Более того, "митрополит Алексий установил также с церквами, открытыми в оккупированных областях Российской Федерации связь... на Дону во главе епархии стоял архиепископ Ростовский Николай, его вика

ПРИМЕЧАНИЯ

5. M.B Шкаровский. - С 179.